Александр Шаповалов В РОСТОВЕ-НА-ДОНУ 12 апреля состоялось очередное заседание Северо-Кавказского военного суда по уголовному делу полковника Юрия Буданова, обвиняемого в убийстве 18-летней чеченской девушки Эльзы Кунгаевой. До последней минуты присутствующие в суде журналисты опасались, не станет ли это заседание, как и все предыдущие, "переносным". Дело в том, что начавшийся в Ростове-на-Дону 28 февраля суд уже пять раз вынужден был по ходатайству сторон, в основном потерпевшей стороны, откладывать на разные сроки проведение судебного расследования.
Адвокат полковника Анатолий Мухин считает, что происходит необоснованное затягивание судебного разбирательства. "Процесс принимает затяжной характер, - подчеркивает он. - Я считаю, что это происходит в большей степени по инициативе противной стороны". Между тем семья Кунгаевых отрицает подозрения в умышленном затягивании процесса, но в то же время продолжает настаивать на перенесении суда на более поздние сроки.
Когда наконец вопреки всем прогнозам суд перешел от процедурных вопросов к существу дела, начался опрос участников процесса. Первым перед судом предстал Висса Кунгаев. Он отвечал на вопросы адвокатов, прокурора о том, как он представляет себе трагические события в феврале прошлого года. По словам Виссы, при захвате его дочери в доме не было произведено обыска, военные не обнаружили даже ружья, стоявшего в углу одной из комнат. Они схватили Эльзу, завернули ее в покрывало и увезли на БМП. Самого же Кунгаева в это время не было. Он утверждает, что когда к дому подъехала военная машина, он побежал звать на помощь соседей. Эти и другие подробности дела теперь предстоит подтвердить или, наоборот, опровергнуть в ходе судебного расследования.
Отец погибшей девушки также представил заключение 124-й судебной медицинской лаборатории Министерства обороны, которая находится в Ростове. По словам Кунгаева, эти материалы резко отличаются от тех, что есть в деле. Здесь, в частности, имеются в виду результаты проведенной в медсанбате, расположенном на окраине Урус-Мартана, экспертизы, отрицающей факт изнасилования Эльзы Кунгаевой.
Потерпевшая сторона выступила с двумя ходатайствами привлечь в качестве свидетелей еще двух человек - главу администрации селения Танги-Чу, где жила Эльза Кунгаева, и завуча школы, в которой она училась. По мнению защиты, эти свидетели способны дать не только личную характеристику погибшей девушки, исключающую ее причастность к бандформированиям, но и восстановить общую картину происходящего в те дни в Танги-Чу.
В ответ на это ходатайство выступил сам Юрий Буданов. Он сказал, что он не против того, чтобы свидетелем по этому делу выступил глава администрации селения, так как он с ним встречался 26 марта, перед тем как произошло убийство, и тому будет что рассказать. Но он против того, чтобы свидетелем была завуч, присутствие которой здесь необязательно, поскольку из школы, где училась Эльза, уже получены характеризующие ее данные. "Я не жду благодарственных писем от жителей Танги-Чу... В те дни там шла война".
Тем не менее оба ходатайства были удовлетворены. После чего потерпевшая сторона предъявила еще одно ходатайство, попросив привезти на суд 22 человека, которые могут доказать, что Эльза Кунгаева с самого начала контртеррористической операции делала все для того, чтобы уехать из Чечни. А потому снайпером она быть не могла. Но это ходатайство было отклонено.
Ростов-на-Дону
Дарья Гармоненко