"ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ" разрыв между главой администрации Чечни Ахмедом Кадыровым и его политическим оппонентом Бисланом Гантамировым, как и следовало ожидать, оказался не совсем окончательным. Наговорив еще совсем недавно в адрес друг друга немало нелицеприятных слов, эти чеченские политики провели в пятницу встречу, после которой "были сняты рабочие противоречия", и Кадыров назначил Гантамирова своим заместителем, превратив всю историю с их конфликтом, мягко говоря, в фарс. Причем Гантамиров стал заместителем главы администрации не "вновь", как утверждают его представители, а впервые, поскольку, если верить Кадырову, до этого он его никогда и не назначал на этот пост. Чем именно будет заниматься новый замглавы администрации, не указывается, однако в его окружении журналистов удивили сообщением о том, что Гантамиров "исполняет обязанности главы администрации Грозного", хотя Супьяна Мохчаева от этой должности вроде бы никто не освобождал. В то же время утверждается, что новый назначенец "пообещал неукоснительно подчиняться главе администрации и выполнять все его указания".
Во всех этих несерьезных кадровых приключениях Гантамирова просматривается одна важная тенденция. Известно, что полномочия руководителя чеченской администрации, согласно соответствующему указу главы государства, настолько узки, что он не может принимать практически никаких решений без согласования с полномочным представителем президента РФ в Южном федеральном округе Виктором Казанцевым. Получил ли Кадыров его одобрение на назначение Гантамирова, неизвестно. Может быть, и поэтому министр внутренних дел Владимир Рушайло, явно растерявшись, отказался комментировать это кадровое решение. Кстати, в свое время его ведомству приходилось уточнять, что Гантамиров, повсюду считавшийся "руководителем чеченской милиции", на самом деле в штате МВД не состоит. Что касается Казанцева, то он хранил в эти дни молчание относительно "примирения" двух оппонентов. Однако в интервью "Российской газете" он сделал ряд важных заявлений. В частности, он выразил неудовлетворение структурой управления Чеченской Республикой и намерение изменить ее. По его мнению, состояние управления на сегодняшний день себя уже изжило, и в этом он видит причины для активизации бандформирований. Казанцев подготовил собственные предложения, которые прорабатываются в Совете безопасности и заключаются в полной централизации управления Чечней. "Нужен координатор, который возьмет ответственность за экономику, за контроль финансовых потоков, за действие силовых структур - за все", - подчеркнул полпред президента.
Совершенно ясно, что такими сверхполномочиями вряд ли будет наделен чеченский политик, хотя бы только потому, что подчинение ему всех российских силовых структур в республике выглядит нереальным. А значит, дни администрации Чечни в ее нынешнем состоянии сочтены, если, конечно, Казанцев убедит в своей правоте Владимира Путина. Кстати, их встреча, на которой присутствовал командующий СКВО Геннадий Трошев, состоялась в воскресенье в Сочи.
Очевидно также, что у Кадырова есть собственное мнение относительно будущего его администрации. Как утверждает его представитель Шамиль Бено, в ходе поездки в Москву на прошлой неделе глава администрации "согласовал с Казанцевым пакет регулирующих документов, определяющих статус республиканской администрации, порядок ее финансирования, штатную структуру". По его словам, эти документы активно изучаются в правительстве и администрации президента. А тем временем Кадыров совершил поездку в Саратовскую область, главным итогом которой он назвал подписание двустороннего соглашения о сотрудничестве между правительством области и администрацией Чеченской Республики.
Стоит также заметить, что в Москве отсутствует единая позиция не только по политическим, но и по военным проблемам Чечни. Например, в то время как Виктор Казанцев говорил, что до конца нынешнего года или до февраля следующего "лишние" вооруженные силы из Чечни будут выведены, поскольку "федеральные войска выполнили свои задачи и сейчас в таком количестве они в республике не нужны", военный комендант Чечни Иван Бабичев утверждал, что сокращение Объединенной группировки войск "начнется только после полного разгрома боевиков и создания условий, при которых их повторное появление станет практически невозможным", а вопрос вывода войск, по словам коменданта, вообще не стоит на повестке дня.