Лема Турпалов - ЛИДЕРЫ Ингушетии и Осетии заявили, что могут выступить посредниками на переговорах между Масхадовым и Москвой. Готово ли к этому чеченское руководство и на каких условиях?
- Президент Аслан Масхадов с первых дней военных действий демонстрировал свою приверженность к диалогу с Москвой. Он постоянно поддерживает контакты с Дзасоховым и Аушевым, передал им план урегулирования конфликта. Основное и непременное условие начала переговоров - прекращение военных действий и отвод войск по периметру границы. Конечно, без определенных компромиссов с обеих сторон обойтись нельзя. Но со стороны российского руководства особого желания прекратить убийства тысяч людей, как чеченцев, так и своих солдат, стремления к мирному урегулированию мы не видим.
Рано или поздно им придется сесть за стол переговоров. Не может война продолжаться вечно. Сейчас она перешла в партизанскую фазу и грозит расползтись по российским регионам. Так что без диалога не обойтись. Не думаю, что этого не понимают политики и военные России. Причины их упорного нежелания начать переговоры кроются в их внутриполитических играх. Чечня же используется как политическая карта.
- В прессе появляются сообщения, что часть депутатов Ичкерии ведет переговоры с российскими политиками тайно от Масхадова. Существует ли взаимопонимание между президентом и парламентом по вопросу переговоров? И как к такой перспективе относятся военные? Российский генералитет открыто заявил, что уйдет в отставку чуть ли не в полном составе, если Кремль все-таки вступит в переговоры с чеченской стороной. Подобное заявление, говорят, сделал и Басаев.
- Никаких разногласий между ветвями власти у нас нет. Особенно по вопросу переговоров. Любое действие, направленное на остановку войны, поддерживают и Масхадов, и парламентарии.
Разговоры о том, что, мол, командующие чеченских военных подразделений выступают против переговоров, - обычные сплетни. Могу со всей ответственностью заявить, что если появится хоть малейшая возможность закончить войну, прекратить страдания людей, потуги противодействовать этому процессу не только Басаева, но и кого бы то ни было другого не будут иметь никакого значения для чеченского руководства. Такое давление чеченские командующие на правительство не оказывают.
- Возможно ли какое-нибудь взаимодействие руководства Ичкерии с нынешними гудермесскими властями в организации переговоров?
- Для нас они - противоборствующая сторона. Конечно, от помощи любого человека, который может что-то сделать для прекращения военных действий, мы не откажемся. Считаю это долгом каждого чеченца. Но это может быть только частная инициатива людей, имеющих какие-либо возможности контакта с российскими политиками либо влияния на них. На диалог же с ними как с органами власти Чечни мы никогда не пойдем.
Третьей стороной или посредниками на переговорах могут выступить зарубежное государство, международная организация или северокавказская республика.
- Камнем преткновения на переговорах был и, по всей видимости, останется вопрос о статусе Чечни. На какие уступки сегодня может пойти чеченская сторона?
- Чтобы говорить об уступках, сначала необходимо начать процесс переговоров хотя бы на уровне обсуждения, контактов сторон.
Статус республики закреплен в Конституции, и никто самолично его изменить не может. Но вместе с тем я понимаю, что нужно в этом вопросе раз и навсегда определиться, иначе кровь будет литься не одно десятилетие. Как это сделать, может стать предметом переговоров. Об этом я говорил год назад на встрече с Геннадием Селезневым.
Если Россия так хочет, чтобы Чечня была в ее составе, что она сделала для восстановления республики за три года после первой войны? Практически ничего. Это признавали и сами российские руководители. Наоборот, делалось все, чтобы и экономическая, и политическая, и криминогенная ситуация обострилась. Из-за сплошной безработицы стало легко втягивать молодых людей в преступные группы.
Я тогда Селезневу предложил: давайте проведем референдум по вопросу статуса. Если большинство выскажется за то, чтобы остаться в составе России, то и я согласен быть россиянином. Но чтобы жители захотели этого, нужно оказать им элементарную помощь в восстановлении разрушенного.
Конечно, это мое личное мнение, но и сейчас можно провести референдум. Для этого России нужно остановить войну и показать людям, что она заботится о своих гражданах.
Разве это не уступка?
- Противников переговоров немало как в России, так и в Чечне. Если они не состоятся, как будут дальше развиваться события, как долго силы сопротивления смогут продолжать войну?
- Уверен, пока Россия не начнет переговоры с легитимной властью Чечни, война будет продолжаться. Пусть российские генералы не обольщаются, что сейчас сопротивление чеченских подразделений ослабло. Это временная передышка, и вызвана она, с одной стороны, объективными трудностями, а с другой - предательством при выходе боевиков из Грозного и в некоторых местах дислокации военных подразделений в горах. Уже идет перегруппировка сил для ведения партизанской войны.
Ведь не смогут российские войска вечно стоять на каждом перекрестке. Когда-нибудь они вынуждены будут уйти в казармы. Туда необходимо доставлять продукты, боеприпасы, топливо. А колонны эти постоянно будут подвергаться нападениям. Я не говорю о том, какие масштабы может принять промысел по захвату солдат с целью получения выкупа. Ведь вся экономика разрушена до основания, чем же заниматься молодежи, кроме как кражами.
Ситуация в конечном счете станет неуправляемой. Считаю, что России выгоднее определиться во взаимоотношениях с Чечней за столом переговоров и совместными усилиями наводить порядок в регионе.
Дарья Гармоненко