Красный день календаря

	7 ноября на митинги собрались сторонники почти всех политических фракций.

В ВОСКРЕСЕНЬЕ 7 ноября поклонники КПРФ стали собираться на Калужской площади уже к 10 утра. В ожидании начала торжественного марша собравшиеся разворачивали заготовленные дома плакаты, обогревались песнями и плясками и скупали предметы наглядной агитации. Наибольшей популярностью пользовались небольшие красные флажки по 10 рублей за штуку.

Ровно в 10 часов сторонники КПРФ и "Трудовой России" (всего около 7 тыс. человек) начали выстраиваться в колонны: сначала КПРФ, затем - "Трудовая Россия". Митингующие объединялись по территориальной принадлежности: "Кунцевский район", "Ленинский район", "Октябрьский район". По обочине дороги демонстрантов сопровождали дружинники с красными повязками на рукавах. Сочувствующие и праздношатающиеся вышагивали по тротуару и в колонны не допускались. "Раньше надо было строиться", - крикнул бородатый дружинник и агрессивно оттиснул нас на тротуар.

Демонстранты-коммунисты старались не обращать внимания на предвыборные плакаты "Отечества - Всей России".

Первую колонну возглавили Геннадий Зюганов и Николай Рыжков с красными гвоздиками в петлицах. При первом появлении вождя всех коммунистов раздалось нестройное и слабое "ура!". Анпиловцы кричали громче и дружнее: "Банду Ельцина под суд!", "Нет капитализму-ельцинизму!" и "Долой пархатый капитализм!" Особую любовь сторонники "Трудовой России" издавна испытывают к Че Геваре. Красные флаги с его изображением в колонне "Трудовой России" несли "камуфлированные" мальчики с чулками на головах. Виктор Анпилов не уступал своим сподвижникам: маршируя мимо стоящих по краям дороги иномарок, он кричал в мегафон: "За каждой из них - судьба голодного ребенка!"

	Милиция вела себя с демонстрантами очень корректно. Наблюдала издали. Фото Артема Житенева, Натальи Преображенской, Дениса Тамаровского (НГ-фото)

Митинг начался в начале первого. Зюганов выступал на Лубянской площади, Анпилов - у памятника Карлу Марксу. И если Лубянка была полностью заполнена коммунистами, то на площади Революции сторонники Анпилова явно не набрали заявленных 5 тыс. присутствующих.

Речь Геннадия Зюганова была недолгой. Лидер коммунистов призывал своих сторонников "объединить усилия всех патриотических сил" для создания "союза славянских государств" и "возродить идеалы братства и справедливости". На площади Революции вместе с Анпиловым выступали внук Сталина Евгений Джугашвили и другие члены "Сталинского блока - за СССР". Особым разнообразием их речи не отличались. Все ораторы критиковали нынешние власти и утверждали, что "наше дело правое, мы победим".

К половине первого торжественная часть была закончена, и на площади остались только самые преданные идеям коммунизма. Основной темой для обсуждения были грядущие выборы. Одни говорили, что голосовать нужно обязательно, а просто в митингах нет никакого толка. Другие отрицали возможность "честных" выборов и призывали пролетариев объединяться и возродить СССР. Конечно, не обошлось и без разговоров на любимую тему коммунистических трудящихся - о том, как евреи разворовали Россию. Один старичок, окруженный женщинами пенсионного возраста, наукообразно объяснял им, что в переводе слово "жид" означает "святой Сатаны". Два других митингующих сообщили гражданам, что, в сущности, между Лужковым и Березовским нет никакой разницы: "Ведь настоящая-то фамилия московского мэра - Кац". Несмотря на подобные заявления, стражи порядка были на редкость корректны. Когда во втором часу дня пришло время открывать движение, всех собравшихся вежливо попросили перебраться на тротуар. "Позор! - закричал один из продавцов красно-коричневой литературы. - Нас разгоняют!" - "Никто вас не разгоняет, - увещевал милиционер. - Уйдите с проезжей части и торгуйте хоть до ночи".

После пламенного выступления на площади Зюганова со товарищи главное, что стало занимать трудящихся, - это продажа всевозможных сувениров. Вообще слово "торговля" было бы, наверное, наиболее точной характеристикой того, что происходило на Лубянке в "красный день календаря". Здесь можно было купить сборники "Новые песни о Сталине" или "Взвейтесь кострами, синие ночи". Кассеты и CD шли рублей по 10-20. Полиэтиленовые пакеты с надписью "Наша Родина - СССР" и вовсе недорого: 4 рэ штука. Множество разнообразных газет, листовок, напечатанных на плохой бумаге, и портретов Сталина (особой популярностью пользовался хрестоматийный сюжет: вождь с девочкой). "Трудовая Россия" тоже не устояла под натиском свободного рынка, но собирала деньги в более изящной манере: несколько старушек предлагали какие-то бумажки стоимостью 10 и 25 рублей "в помощь политзаключенным".

Между разными группами митингующих то и дело вспыхивали скандалы. Упрекали друг друга в основном в симпатии к Лужкову и содействию таким образом распродаже Москвы империалистам. Вторым главным врагом названа была, конечно, пресса. Ее упрекали в полном невнимании к воле народа. "По всей стране тысячи людей вышли на улицы с красными флагами, и их специально не показывают по телевизору, чтобы никто не знал!" - возмущались сторонники коммунистов. Между тем снимать себя демонстранты позволяли не слишком охотно, и фотографы старались держаться ближе к тротуару.

В 13.30 движение по Театральной и Лубянской площадям возобновилось. Человек 30 самых стойких продолжали праздник рядом с памятником Марксу, но еще через час мороз пробрал до костей и их. И только на задворках площади еще оставалась кучка людей бомжеватого вида. Они с чувством пели: "Наш паровоз, вперед лети, // В коммуне остановка, // Иного нет у нас пути, //В руках у нас винтовка".