Война в Дагестане продолжается

Применение самоходных артиллерийских установок позволяет оперативно переносить огонь с одной цели на другую.

КАЖДАЯ из войн вносит в обиход свои словечки. В Афганистане душманов называли "духами", в Чечне появилось определение "федералы", в Дагестане коробит слух жесткое слово "зачистка". Корреспондентам "НГ" удалось поучаствовать в подобном мероприятии.

Почти месяц Карамахи перепахивали с господствующих высот гаубицы и танки, с воздуха по позициям боевиков работали штурмовики Су-25 и вертолеты Ми-24. Но военная мудрость гласит: "Пока пехотинец не ступил на территорию противника, о победе не говорят". Тем не менее поднятый в 11.30 в воскресенье над Карамахами российский флаг еще не означал, что ситуация находится под контролем властей. В селении продолжались бои с остатками бандформирований, выстрелы не смолкали ни на минуту. К работе по подавлению очагов сопротивления приступили военнослужащие внутренних войск, бойцы ОМОНа и дагестанские милиционеры.

"Старайся ехать по колее, на дороге полно мин и неразорвавшихся снарядов", - подсказывает Изамудин, капитан из управления ФСБ по Республике Дагестан, своему напарнику Бастамину, оперативнику Управления по Северному Кавказу МВД РФ. Наш "уазик" спешит на помощь группе, уже приступившей к работе в селе. Как только машина остановилась у центральной мечети, оперативники советуют выйти из нее и отойти на несколько метров. Эти меры предосторожности нелишние. Во время первой волны зачистки один из боевиков-фанатиков с гранатой прыгнул из окна на дозор десантников. Не все успели разбежаться, и один из разведчиков погиб.

Присоединившись к своей группе, бойцы начали прочесывание улицы. "Как бы на своих не наткнуться, а то все на нервах, могут по ошибке и пальнуть", - сетует один из милиционеров. Связь у них только со своей базой и друг с другом. Если командование "нарезало" этот же участок вэвээшникам, они могут и не знать, что там же, возможно, работают и милиционеры. "Может быть, наверху и полное взаимодействие, а на нашем уровне особой скоординированности нет", - объясняет Бастамин. По его мнению, после первой прочески подразделениям внутренних войск лучше было бы отойти в оцепление и всю работу в населенных пунктах предоставить местным сотрудникам правоохранительных органов. Это способствовало бы и оперативно-следственной работе. После окончания активных боевых действий милиционерам предстоит вылавливать участников боев, пособников бандитов, передавать дела в прокуратуру, где будет доказываться их вина. Изамудину на зачистке приходится работать в маске, контрразведчику после войны придется вновь приступить к своим прямым обязанностям, и ему вовсе не нужно, чтобы его каждый знал в лицо. К тому же его родственники живут в Кадаре, и, несмотря на принадлежность к ФСБ, он опасается мести со стороны бандитов.

	Все, что осталось отродного дома

Каждый дом обследуется самым тщательным образом, особое внимание уделяется подвалам. Практически в каждом из них есть лазы, ведущие в подземные ходы сообщения, позволявшие боевикам переходить от одной огневой точки к другой. Эти фортификационные сооружения, строившиеся на протяжении двух лет, представляют собой закопанные в землю трубы большого диаметра, покрытые сверху бетонными плитами и арматурой. В таком укрытии можно было отсиживаться во время авиационных ударов и артналетов федералов.

В домах милиционеры находят склады с оружием и боеприпасами, количество которых позволяло бы вести войну не один год. В Карамахи вооружение боевиков было только отечественным. После операции в Ботлихском районе были обнаружены ручные гранатометы 1999 года выпуска. Естественно, все эти факты станут поводом для расследования правоохранительными органами. В беседе с корреспондентом "НГ" заместитель главного военного прокурора генерал-лейтенант юстиции Юрий Яковлев объяснил причину своего присутствия в Дагестане лишь "моральной поддержкой сотрудников военной прокуратуры Северокавказского военного округа". Тем не менее, по информации источников в правоохранительных органах, военные прокуроры совместно с коллегами из ФСБ и МВД намерены вплотную заняться фактами наличия у бандитов новейшего российского оружия. В первую очередь будут выявляться и пресекаться каналы утечки оружия из воинских частей и армейских складов. Не исключается, однако, и возможность хищений и продаж прямо с оружейных заводов.

В одном из домов в Карамахи наши провожатые нашли автомат Калашникова с подствольным гранатометом, там же на полу валялись книги на арабском языке. Как пояснил оперативник, будет составлен акт изъятия оружия, и оно будет направлено в прокуратуру в качестве вещественного доказательства. Найденная литература также пройдет экспертизу, которая определит в ней наличие экстремистских лозунгов.

В следующем жилище милиционеров ждала еще большая удача. В углу, прижимаясь друг к другу, сидели два человека. Оба раненые. По словам двадцативосьмилетнего кумыка Ислама, он приехал "из Буйнакска в Чабанмахи учить Коран". "Все они так говорят", - горячится оперативник. "Я же правду говорю, зачем вы так с честным человеком", - пытается возразить задержанный. Удар в голову прекращает дисскусию.

"Я не ваххабит", - утверждает Ислам. Он приехал в Чабанмахи в двадцатых числах августа. В первые дни боевых действий попытался уйти из села. Во время авианалета у дороги, по которой они с товарищем хотели выбраться, взорвалась ракета. Его попутчика разнесло в клочья, Исламу осколок попал в ногу. В лесу его подобрали бородачи и оттащили в один из домов. "Я просил, чтобы меня отпустили". "Иди, только тебя первый же военный пристрелит", - с этими словами его выкинули на улицу.

После того как Ислама опять нашли боевики, его отвели в Карамахи, где в одном из домов находились раненые. "Ваххабиты меня кормили, правда, ругались", - рассказывает Ислам. Там же он познакомился со вторым задержанным - семнадцатилетним Маратом, лезгином по национальности. Он окончил школу # 14 в Махачкале. Поступил на первый курс кизлярского университета. Знакомый, которому Марат доверял, позвал с собой в Чабанмахи "учить Коран". "Там нормально, ваххабитов нет", - обещал товарищ. Приехал Марат в селение за четыре дня до начала войны. Интересно, что многие занятия в исламской школе шли на русском языке, арабского ученики не знали, а изъясняться на их родных языках учитель не мог. "Я подошел к Джаруле, он один из главных, и сказал, что мы мирные и приехали не воевать, а учиться". Ваххабит ответил: "Не позорьте нас", - и отвел в дом, где ютились десять человек. В тот же день в него попал снаряд, и Марат был ранен.

"Что с нами будет дальше? Мы же ничего плохого не делали", - спрашивают "ученики Корана". "Сейчас к нам приедем, я там покажу". - Бастамина можно понять, несколько человек из его отряда погибли в Кадарской зоне. На вопрос корреспондента о том, что же действительно будет с пленными, один из оперативников ответил: "Раньше их судьба решалась на месте, до отделения никого не довозили. Народ был очень злой. Сейчас немного улеглось". Первые допросы пройдут на полевом пункте сотрудников МВД. Далее за работу возьмутся следователи прокуратуры. "Помимо оперативно-разыскных мероприятий существуют списки, в которых значатся фамилии и описания бандитов", - пояснил работник МВД. "Если уж что-то обнаружится, наказания не миновать, только вот приговор для них может, как всегда, оказаться слишком мягким", - посетовал милиционер.