Йеменский капкан для нефтяного рынка

Нефтеперерабатывающие заводы после атаки беспилотников. Фото Reuters

Крупнейший в истории теракт в сфере добычи и переработки углеводородов произошел в ночь на 14 сентября 2019 года в Саудовской Аравии. Уже очевидно, что политические и экономические последствия этой атаки оказали воздействие на мировые рынки энергоносителей, а дальнейшее развитие событий способно дестабилизировать обстановку на всем Ближнем Востоке.

Анархия и пиратство

В ноябре 2019 года исполняется 150 лет с момента официального открытия Суэцкого канала. Сегодня это гидротехническое сооружение является одним из самых важных логистических маршрутов. Его роль существенна и для рынка энергоносителей, так как это основной путь, обеспечивающий торговлю нефтью и сжиженным природным газом между странами Европы, с одной стороны, и странами Азии и Восточной Африки, с другой стороны.

Неотъемлемой частью логистического коридора с использованием Суэцкого канала стал Баб‑эль‑Мандебский пролив, соединяющий воды Красного и Аравийского морей. От 10 до 12% мирового торгового грузооборота пересекают его, в том числе более 4 млн барр. нефти в сутки.

Это четвертый по загруженности участок судоходства в мире, но при этом единственный маршрут столь значимого масштаба, окруженный хаосом и войной. С одной стороны пролива – фрагментированное на несколько самопровозглашенных образований Сомали, охваченное почти 30‑летней гражданской войной, местами анархией и безвластием, гуманитарной катастрофой. С другой стороны – Йемен, на территории которого не первый год полыхает кровопролитный конфликт с вмешательством нескольких стран, результатом которого стали тысячи погибших, миллионы перемещенных лиц, эпидемия холеры и дифтерии. Тысячи беженцев пересекают Красное море в обоих направлениях, более 10 млн человек в регионе страдают от голода, а Йемен характеризуется и наличием крупнейшего незаконного рынка оружия. К сожалению, древнее название «Баб‑эль‑Мандеб», переводимое с арабского языка как «Врата скорби», сегодня является точным отражением обстановки, сложившейся на берегах пролива.

Если говорить об угрозе разбойных нападений со стороны территории Сомали, пик которых пришелся на 2008–2011 годы, то начиная с 2012 года ситуацию удалось значительно стабилизировать благодаря принятию защитных мер. Наибольший вклад внесли объединенная миссия Atalanta, состоящая из стран – членов ЕС, а также Combined Martime Forces, в которой принимают участие 33 страны во главе с США. До 2016 года также проводилась миссия Ocean Shield под эгидой НАТО. Кроме того, участие в обеспечении безопасности коммерческого судоходства у берегов Сомали принимали военные корабли Китая, России и ряда других стран. Широкое распространение получили такие меры, как использование более отдаленных от берега маршрутов, размещение специальных охранных команд на судах, создание центров быстрого реагирования, мониторинг ситуации средствами воздушной и спутниковой разведки. Помимо охраны судоходных путей был принят ряд мероприятий по улучшению гуманитарной ситуации в Сомали, а также запущен ряд инициатив в целях укрепления взаимодействия с властными структурами африканской страны в вопросах борьбы с пиратством, подготовки специальных подразделений из числа местных жителей для выполнения функций береговой охраны, их технического оснащения.

В период 2008–2011 годов, согласно оценочным подсчетам, угроза разбойных нападений возле берегов Сомали напрямую обусловила снижение грузооборота через Баб‑эль‑Мандебский пролив и Суэцкий канал до 10% ежегодно ввиду использования судами альтернативного маршрута вокруг Африки через мыс Доброй Надежды. Но благодаря принятию адекватных мер угроза пиратских атак сегодня уже не является фактором, существенно влияющим на привлекательность судоходного маршрута вдоль Сомали, а количество инцидентов, связанных с разбойными нападениями, снизилось почти до нулевого значения. Несмотря на это, судоходный маршрут вдоль Сомали до сих пор считается опасным, а его использование рекомендовано только при условии соблюдения всех мер безопасности. Миссии Atalanta и Combined Martime Forces продолжают действовать в районе Африканского Рога. При этом руководство европейской группировки Atalanta рассматривает угрозу нападений со стороны разбойных групп сомалийского происхождения как высокую и пока не видит оснований для прекращения своей миссии.

Иными словами, пиратство у берегов Сомали не побеждено, но защититься от него удалось.

Охваченный войной Йемен

Новой угрозой для судоходства является разгоревшийся в 2015 году конфликт в Йемене между движением «Ансар Аллах», нередко называемым в прессе «хуситы» с одной стороны и воинскими подразделениями Йемена, Саудовской Аравии и ОАЭ – с другой.

В отличие от сомалийских пиратов, промышляющих примитивным разбоем и использующих только стрелковое оружие, йеменское движение «Ансар Аллах» является более дисциплинированным и идеологически мотивированным формированием, контролирующим значительную часть йеменской территории. Его численность оценивается до 150 тыс. бойцов, многие из которых имеют опыт боевых действий против регулярной армии. На вооружении состоят модернизированные ракеты советского, китайского и иранского производства, беспилотные летательные аппараты, имеется эффективный опыт их боевого применения, в том числе по морским целям. При этом ограниченность пространства для судоходства в проливе, ширина которого на самом узком участке всего 29 км, делает уязвимым перед ракетами любое гражданское судно.

С учетом уровня подготовки хуситов, географических особенностей, широкого спектра применяемых вооружений полностью обезопасить судоходство  военными мерами, как это было в случае с пиратством, практически невозможно: обстрел может вестись с любой точки йеменского берега. Кроме того, не исключено минирование в районе пролива, нападения путем использования маленьких лодок, гранатометов или смертников.

Атаки «Ансар Аллаха» на корабли и суда Саудовской Аравии, ОАЭ и даже на эсминец ВМС США в Красном море неоднократно имели место в ходе конфликта. Только в 2015 году было повреждено и выведено из строя более 10 кораблей и судов. В июле 2018 года саудовские власти даже временно прекратили движение нефтяных танкеров через Баб‑эль‑Мандебский пролив после атак со стороны хуситов, что вызвало скачок биржевых цен на нефть.

При этом угроза полного блокирования пролива силами «Ансар Аллаха» не реалистична: для этого отсутствуют соответствующие технические возможности, а прямое столкновение хуситов с регулярной армией на море скорее всего завершится их полным разгромом.

Но для того чтобы воспрепятствовать движению судоходства, этого и не нужно: даже одна ракетная атака способна спровоцировать панику среди перевозчиков. Полного отказа от использования Баб‑эль‑Мандебского пролива гражданскими судами пока не произошло только потому, что «Ансар Аллах» действует избирательно, ограничиваясь кораблями и судами своих непосредственных военных противников.

В случае если судоходство в проливе будет приостановлено, активизируется альтернативный вариант вокруг мыса Доброй Надежды (ЮАР). Катастрофических последствий в глобальном измерении для мировой экономики это не повлечет: с учетом высокой платы за транзит судов через Суэцкий канал разница в стоимости двух маршрутов сегодня не критична.

Серьезный ущерб может быть нанесен Египту, который потеряет важный источник дохода от транзита судов через Суэцкий канал.

Пострадает и Саудовская Аравия. Со слов представителей компании Saudi Aramco, суммарная мощность нефтеналивных терминалов королевства на Красном море – 4,5 млн барр. в сутки, то есть более 30% от общего показателя страны. В целях снижения зависимости от Ормузского пролива в планах Эр‑Рияда строительство нового терминала на Красном море в городе Муаджиз мощностью 3 млн барр. в сутки и расширение соответствующего трубопровода «Восток–Запад» до 8 млн барр. в сутки. Однако ситуация в проливе может лишить Эр‑Рияд одного из логистических маршрутов, которых у страны всего три: Суэцкий канал, Ормузский и Баб‑эль‑Мандебский проливы. При этом последние два обслуживают основное экспортное направление королевства – Азиатско‑Тихоокеанский регион (АТР).

Ситуация осложняется тем, что в силу военно‑политических причин именно саудовские суда являются потенциально одной из главных мишеней для возможных атак со стороны «Ансар Аллаха». Кроме того, объектами диверсий могут быть не только суда, но и инфраструктура, связанная с нефтяной промышленностью на территории королевства, что уже имело место в последние месяцы.

Развитие ситуации по негативному сценарию может крайне неблагоприятно отразиться на позициях Саудовской Аравии как крупнейшего поставщика нефти на мировой рынок, а также на ее репутации как надежного торгового партнера.

Новая альтернатива

На фоне продолжающихся военных действий в Йемене провинция Эль‑Махра, расположенная возле границы с Султанатом Оман, остается одним из самых спокойных мест в стране.

Ее территория была присоединена к Йемену только в 1967 году, до этого несколько столетий именовалась как Султанат Эль‑Махра, хотя долгое время находилась в зависимости от Великобритании. Низкая плотность населения, историческая обособленность и территориальная удаленность обусловили слабый уровень интеграционных связей с остальной территорией Йемена, а влияние властей арабской респуб лики здесь всегда было относительно слабым. Местные жители используют особый диалект арабского языка «мехри», отличающийся от большинства аравийских наречий. В Эль‑Махре самая протяженная береговая линия в Йемене, которая фактически обеспечивает доступ к Индийскому океану.

В 2018 году в ряде городов Эль‑Махры начались народные протесты. На плакатах демонстрантов можно рассмотреть лозунги «Нет трубопроводу», «Мы хотим жить в мире», «Нет войне». Выступления напрямую связаны с расширением присутствия Саудовской Аравии в провинции, которое происходит с конца 2017 года. Первоначально власти Эр‑Рияда заявили о намерениях оказать гуманитарную помощь жителям провинции, а также принять меры по борьбе с потоками контрабандных вооружений, поступающих в Йемен через границу с Оманом. Регулярно появлялась информация об открытии военных баз Саудовской Аравии в Эль‑Махре, что поначалу воспринималось населением нейтрально.

Наиболее уязвимые места нефтяного бизнеса в регионе. Карта выполнена Михаилом Митиным

Никаких официальных заявлений или подтверждений, а тем более информации о маршруте, пропускной способности, стоимости и сроках запуска трубопровода пока нет. Информацию, представленную «Аль‑Джазирой», тоже не следует воспринимать как доказательство. В случае практического строительства инфраструктуры скрыть это вряд ли будет возможно, поэтому говорить о высокой вероятности сооружения трубопровода пока преждевременно.

Вместе с тем не исключено, что такая возможность действительно рассматривается в Эр‑Рияде: эта магистраль создаст новый экспортный маршрут, альтернативный двум другим и имеющий неоспоримые преимущества в виде отсутствия необходимости следовать через проливы. В условиях ухудшающейся военно‑политической обстановки в регионе это значительно поспособствует сохранению позиций Саудовской Аравии как надежного поставщика нефти, особенно на азиатские рынки. Очевидно, что в случае реализации мощность трубопровода и нефтеналивного терминала составит несколько миллионов баррелей в сутки, а магистраль станет стратегически важным объектом страны.

Идеи подобного проекта рассматривались еще в 1980‑х годах. По неофициальной информации, власти Саудовской Аравии даже обращались к политическому руководству Йемена с просьбой разрешить строительство транспортирующей магистрали, но получали отказ.

Сейчас, в условиях войны и крайне высокой зависимости политического руководства Йемена от Эр‑Рияда, подобное разрешение, вероятно, будет предоставлено, что обеспечит формальное соответствие проекта международному законодательству. Однозначно, что возможное строительство трубопровода будет очень дорогостоящим (несколько миллиардов долларов) и займет не один год. Колоссальные затраты потребуются и на обеспечение безопасности, а также на поддержание лояльности местного населения и властей провинции. И все же в этом случае цель может оправдывать затраченные средства: экспорт нефти – основа экономики страны, а в условиях отсутствия реального доступа к Мировому океану уязвимость королевства может существенно снизиться. Кроме того, события последних месяцев показали, что дорогостоящие меры по обеспечению безопасности объектов транспортировки нефти необходимы и на территории Саудовской Аравии, а затраты на обеспечение безопасности в Красном море или Персидском заливе вряд ли сильно ниже, чем в случае потенциально возможного трубопровода в Эль‑Махре.

Что касается народных протестов в Эль‑Махре, то они в значительной степени продиктованы реальными опасениями жителей провинции за свое будущее. Какими бы целями ни руководствовались в Саудовской Аравии, вероятно, что в условиях военного конфликта такого масштаба расширение ее присутствия здесь рано или поздно вызовет противодействие со стороны некоторых военно‑политических сил как внутри Йемена, так и за его пределами. В этом случае дело может не ограничиться мирными демонстрациями, что дестабилизирует спокойную обстановку в Эль‑Махре, сделав ее территорию разменной монетой в противостоянии более крупных игроков. В конечном счете это не будет способствовать завершению конфликта в регионе.

Йемен является одним из самых сложных в этноконфессиональном отношении государств Ближнего Востока, при этом экономическую ситуацию в стране можно охарактеризовать как катастрофическую. В военном конфликте смешались исторические, религиозные, экономические причины, а вмешательство внешних сил только ухудшило перспективы его разрешения.

Очевидно, что Саудовская Аравия втянулась в многолетний конфликт, конца которому не видно, что будет обуславливать наличие новых угроз для королевства еще не один год. Ситуация имеет предпосылки к дальнейшему осложнению. При этом обеспечение безопасности своей территории, в том числе объектов нефтяной промышленности, а также логистических возможностей в целях обеспечения экспорта энергоносителей будет ложиться дополнительным бременем на бюджет страны, причем весьма тяжелым.

С учетом того, что Саудовская Аравия – крупнейший поставщик нефти, возможное ограничение ее экспортного потенциала может повлечь серьезные последствия прежде всего для АТР, обеспечивающего значительную часть своих потребностей за счет поставок с Аравийского полуострова.