Спекулятивный баррель

Цена барреля зависит от слишком многих факторов, чтобы их можно было бы грамотно учесть. «Нефтедолларовые качели». Рисунок Ирины Никифоровой

В начале прошлого года на годовой пресс-конференции ведущего германского нефтегазового концерна Wintershall был проведен опрос среди экспертов и журналистов относительно цены барреля нефти к концу 2016 года. Я был одним из немногих, который прогнозировал цену в 50 долл. При этом я исходил не столько из экономических, сколько из психологических размышлений. Правда, была и еще одна составляющая, которая не давала (и не дает) мне покоя. Это международные спекулянты. Как отмечал на недавнем семинаре «Нефтегазового диалога» эксперт ИМЭМО Станислав Жуков, многие аналитики забывают о законе о реформировании Уолл-стрит и защите потребителей Додда–Франка (The Dodd–Frank Act) – законодательный акт США, принятый 21 июля 2010 года в целях снижения рисков американской финансовой системы. Его предполагаемая отмена новым американским президентом неизбежно приведет, как считает Жуков, к спекулятивному росту цены барреля.

Чего греха таить, стоимость барреля нефти существенным образом влияет на возможности российского бюджета, а учитывая предстоящие президентские выборы, наверное, и на успех переизбрания нынешнего кремлевского руководителя. Под влиянием низких цен на нефть доля нефтегазовых доходов в общем объеме доходов снизилась до 36%. Это произошло потому, что средняя цена на нефть марки Urals в январе–июне 2016 года составляла всего 37 долл. за баррель против 57,1 долл. за баррель в прошлом году. Для сравнения: в кризисном 2009 году цена нефти в первом полугодии равнялась 50,5 долл. за баррель, а похожий на нынешний уровень цен последний раз наблюдался только в 2004 году. Отсюда можно сделать логичный вывод, что увеличение цены на нефть применительно к России имеет не только чисто экономические, но и политические последствия. Но это все в краткосрочном аспекте. В долгосрочном все равно от нефти и других углеводородов придется уходить. Роль драйвера для экономики они перестают играть. Институт энергетических исследований (ИНЭИ РАН) не так давно представил общественности «Прогноз развития энергетики мира и России до 2040 года» в нескольких сценариях: вероятный, благоприятный и критический. Напомним, что речь в сценариях идет прежде всего о мировой экономике, и критический вариант обусловлен ее затяжным экономическим спадом. Что касается России, то главным во всех трех вариантах является констатация, что топливно-энергетический комплекс (ТЭК) перестал быть главным фактором экономического развития России. Вклад ТЭК в ВВП России, составлявший в 2015 году 31%, в любых вариантах к 2040 году будет колебаться от 13 до 15%. А доля энергетических ресурсов в выручке от общего экспорта товаров, составлявшая в 2015 году 56%, упадет более чем вдвое.

Отсюда и активность Кремля по доведению наметившегося соглашения о снижении добычи нефти всеми заинтересованными сторонами (кроме, конечно, США) до конечного результата. Этим и объясняется тот факт, что Россия взяла на себя большую часть требований ОПЕК, которые те выдвинули в адрес не входящих в картель стран. Но насколько это может помочь сохранению приемлемой для Кремля цены барреля? 

В этом плане заслуживает внимания анализ американского частного разведывательного сообщества Stratfor. Оценивая договоренности стран ОПЕК по сокращению добычи, аналитики этого сообщества пишут: «Конечно, сделка была создана скорее не для стимулирования роста цен, а чтобы удержать их от дальнейшего падения. Также она должна была спровоцировать сокращение добычи по всему миру. Но даже этого добиться будет трудно, несмотря на достижение консенсуса в блоке. Страны ОПЕК раньше уже жульничали при исполнении квот, и этот раз не станет исключением. Так как многие члены ОПЕК продолжают бороться с собственными финансовыми проблемами, их объединенный фонд может дать трещину и со временем рухнуть. Сейчас цены на черное золото могут вырасти до 50–60 долл. за баррель. Если они пойдут еще выше, это возродит добычу сланцевой нефти в Северной Америке, что потенциально исключит возможность серьезного восстановления цен».

Авторы доклада отмечают, что в соответствии с новым соглашением почти все члены ОПЕК сократят выпуск нефти на 4,5–5% и опустят общий объем производства картеля с 33,8 млн барр. в день до 32,5 млн барр. в день. Крупнейшие производители ОПЕК из стран Персидского залива возьмут на себя основной удар, в то же время Ливию и Нигерию картель освободил от обязательств по ограничению добычи. А Иран даже получил разрешение нарастить производство на 90 тыс. барр. в сутки – до 3,8 млн.

Вне зависимости от стратегии, которую выберет та или иная страна, Саудовская Аравия позаботилась о том, чтобы участники соглашения придерживались своих обязательств. Для определения квот и контроля за их соблюдением Эр-Рияд настоял на использовании сторонней статистики по добыче – более надежных измерениях от шести независимых агентств – вместо подсчетов самих стран. К тому же блок создал комитет по мониторингу, куда от самой организации вошли Венесуэла, Кувейт и Алжир.

Венесуэла, со своей стороны, сильно выигрывает в случае успешного сокращения добычи, говорят эксперты. Государственная компания по добыче нефти и газа – Petroleos de Venezuela (PDVSA) – в тяжелом финансовом положении. Сокращение излишков в мировых поставках нефти может снизить давление на компанию, которая практически полностью обеспечивает доходы страны от внешней торговли. 

С другой стороны, пишет Stratfor, в снижении добычи для Венесуэлы есть и риски, особенно если другие страны будут отступать от своих обязательств по снижению добычи. В то время, когда Венесуэла сокращает производство, а PDVSA все ближе подходит к дефолту, на счету каждая крупица доходов. Отсутствие особых альтернатив дает Каракасу стимул попытаться обеспечить успех соглашения, несмотря на опасности его реализации. Таким образом, Венесуэла будет стараться придерживаться своей квоты, по крайней мере сначала. Со временем, когда вероятность дефолта PDVSA возрастет, правительство Николаса Мадуро может почувствовать, что у него нет другого выбора, кроме как вернуть производство на прежний уровень, чтобы удержать компанию на плаву и сохранить свое влияние.

У Ирака тоже будут проблемы с выполнением своих обязательств, уверены авторы анализа. Среди крупнейших производителей ОПЕК он, вероятно, меньше других удовлетворен условиями сделки. Багдад большую часть октября лоббировал использование государственных данных по добыче, однако блок все равно отдал предпочтение сторонней статистике при установлении лимитов. Попытка Ирака, ссылаясь на войну с ИГИЛ (ИГ, запрещено в РФ), добиться для себя исключения из списка стран, ограничивающих добычу, также провалилась. В процентном соотношении Багдаду придется пойти на такое же сокращение, как и другим членам ОПЕК, так как по объему снижения добычи он вышел в блоке на второе место. Без сомнения, это приведет к разногласиям внутри страны: Багдад скорее всего будет настаивать, чтобы региональное правительство Курдистана взяло на себя часть этого бремени, однако в действительности у правительства Ирака мало возможностей добиться сокращения добычи в автономном районе. Более того, региональное правительство Курдистана в ОПЕК не представлено, и оно не давало никаких намеков на то, что намеревается следовать новому соглашению. Тем не менее это не остановит Багдад от попыток разделить обязанности по сокращению с региональным правительством Курдистана, а также с Киркуком и Южным Ираком, учитывая потери казны, к которым привели низкие цены на нефть и постоянные конфликты. Если же Эрбиль отклонит просьбу Багдада, это даст Ираку повод не придерживаться своих обязательств по сделке ОПЕК.

Однако эксперты пришли к выводу, что даже если не удастся избежать жульничества, соглашения ОПЕК должно быть достаточно, чтобы создать значительную брешь в излишках нефти. При этом достаточно, чтобы этот процесс поддержали хотя бы страны Персидского залива и Оман. Но более или менее постоянный рост цен, вероятно, по-прежнему будет недостижим. Мировые нефтехранилища заполнены по самые края: товарной нефти только в запасах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) хватит, чтобы в течение двух месяцев полностью обеспечивать потребности стран – членов объединения; Индия и Китай продолжают наращивать свои запасы. Чтобы вывести эти объемы, дефицит на рынке должен держаться несколько кварталов, если не дольше. Вот на что способна сделка, так это спровоцировать дефицит раньше, чем он наступил бы при обычных обстоятельствах, возможно, даже к концу следующего года.

Между тем добыча сланцевой нефти в Северной Америке в последние месяцы восстановилась (хотя рост не такой активный, как раньше). Только в ноябре, по прогнозам, производство в США прибавило около 200 тыс. барр. и, как ожидается, продолжит плавно подниматься, если сделка ОПЕК провалится. Для нескольких крупнейших американских компаний, добывающих сланцевую нефть в Техасе и Оклахоме, издержки при критическом объеме производства опустились до 40 долл. за баррель. И хотя потребуется время, чтобы вывести на рынок эти объемы как с логистической, так и с технической точки зрения, потенциал добычи сланцевых ресурсов сработает как колпак, который определит, насколько высоко могут подняться цены.

На данный момент предполагается, что соглашение ОПЕК будет действовать только шесть месяцев. В мае картель вновь соберется, чтобы решить, нужно ли его продлевать. Никто, включая ОПЕК, не знает наверняка, насколько сильное влияние на цены окажут ограничения или как быстро и до какой степени в строй вернется производство сланцевой нефти в США. Stratfor предупреждает: «Если цены не поднимутся достаточно, чтобы успокоить мелких производителей картеля, таких как Венесуэла, те могут призвать членов ОПЕК разом выйти из соглашения (резкий рост поставок из США может оказать тот же эффект). Но если цены подскочат вверх и закрепятся на уровне около 50 долл. за баррель или выше, крупные производители ОПЕК могут захотеть оставить сокращения в силе, несмотря на то, что в корне динамику на рынке это не изменит и не решит проблему низких цен».

Американский скептицизм вполне оправдан. Поэтому Кремлю вряд ли стоит предаваться эйфории на фоне достигнутых соглашений. Впереди нелегкие времена.