Светлана Мельникова
Схема предоставлена автором
Парадная сторона медали под названием «построение чистой энергетики Евросоюза» по итогам 2012 года выглядит вполне достойно. Общая выработка электроэнергии на основе возобновляемых источников энергии выросла на внушительные 15%, а выбросы оксида углерода сократились на 1,6%. Такая динамика все более приближает европейское сообщество к достижению заявленных программой «20-20-20» целей, которая в части выбросов, согласно последним отчетам Еврокомиссии, уже практически выполнена.
Напомним, что к 2020 году совокупный объем выбросов всех парниковых газов должен снизиться на 20% к уровню 1990 года. Официальный статистический орган Еврокомиссии Eurostat в 2010 году рапортует о 15-процентном снижении выбросов парниковых газов к уровню 1990 года. В последних материалах, представленных к саммиту ЕС в мае 2013 года, сообщается, что к концу 2011 года уровень выбросов был на 16% ниже показателя 1990 года. А Европейское агентство по охране окружающей среды (European Environment Agency, EEA) на тот же конец 2011 года и вовсе насчитало 18,4%. Таким образом, по этим расчетам, когда появится отчетность по итогам 2012 года, программный рубеж в 20% вполне может стать реальностью.
Результаты 2012 года уже подвела и Европейская система торговли квотами на выбросы (EUETS), сообщившая о 2-процентном снижении выбросов за минувший год, до 1,87 млрд. тонн, но подчеркнем, что в эту систему входит меньше половины всех потенциальных эмитентов в Европе.
Столь оптимистичные показатели по снижению вредных выбросов, почти достигнутые задолго до рубежа 2020 года, открыли дискуссию о пересмотре заявленных ориентиров. В настоящий момент Еврокомиссия обсуждает повышение прежней планки до 30%, а возможно, и до 40% к уровню 1990 года, к концу десятилетия.
Каково же реальное положение дел с одним из ключевых показателей по созданию на территории ЕС низкоуглеродной энергетики – выбросами парниковых газов – и в количественном и в качественном отношении, ведь сейчас уже очевидно, что топливная корзина ЕС в последние годы довольно существенно сместилась в сторону крайне неблагополучного для экологии угля? Устойчивый тренд на снижение потребления угля, который просматривается в Европе на протяжении десятилетий (с 1990 по 2009 год, по данным Eurostat, этот показатель сократился на 40%), в последние несколько лет сменился на прямо противоположный. Только за три минувших года объединенная Европа заметно отыграла назад, сжигая на 7% больше угля. Причем больше половины из общего его потребления составляет совсем уж грязный лигнит.
Причина такой смены приоритетов – относительная дешевизна углей на европейском рынке на фоне дорожающего газа, что однозначно определяет выбор прежде всего европейских энергетиков, для которых угольная генерация оказывается существенно прибыльнее газовой. Такая трансформация топливной корзины на территории Европы неизбежно должна сказаться на объемах эмиссии вредных веществ. Однако вопреки законам физики и здравому смыслу этого не происходит – потребление твердых топлив в ЕС за последние три года растет, а эмиссия парниковых газов сокращается.(см.рис.1)
Европейские парадоксы
Прежде чем разгадывать этот парадокс, поясним множественность приведенных оценок по вредным выбросам в Европе. Значительная часть аудитории не делает особых различий между парниковыми газами, куда, кроме СО2 относят еще пять различных газов, и собственно двуокисью углерода. Особняком стоит оценка для выбросов СО2 в энергетике, хотя этот показатель также нередко путают с объемами выбросов СО2 вообще.
Если данные EEA и родственного подразделения ООН (UNFCCC) совпадают совершенно, то данные статбюро ОЭСР и статобзора компании BP отличают собственные подходы, что в итоге дает и другие результаты. Так, база данных OECD StatExtract считает выбросы парниковых газов не для ЕС-27, а для стран ЕС–ОЭСР, согласно своей методологии, отсюда и понятные различия. Но итоговый вывод получается совсем иной: развитые страны Европы на конец 2010 года (более свежих цифр пока нет) сократили свои вредные выбросы к уровню 1990 года лишь 7,64%, что существенно ниже официальных европейских оценок о досрочном достижении 20-процентного порога.
Статобзор BP также использует собственный подход, подсчитывая выбросы СО2 только от потребления нефти, газа и угля, исключая при этом все прочие источники появления диоксида углерода, а также прочих парниковых газов. Несомненным плюсом статобзора BP является его высокая оперативность – он на данный момент единственный, кто дает данные за 2012 год, подчеркивая при этом их неофициальный характер. Предложенная авторами этого продукта методика в итоге также дает очень далекую от европейского официоза цифру снижения выбросов СО2 к базовому уровню 1990 года – лишь на 11,56%, причем это данные на конец 2012 года.
Соглашаясь с правомерностью разных подходов авторитетных международных организаций, многие годы занимающихся подсчетом вредного антропогенного воздействия на окружающую среду, трудно объяснить слишком различные итоговые выводы, дезориентирующие читателя. Оценки Европейского природоохранного агентства и ООН, на которые полностью опирается Еврокомиссия, оказываются в среднем в два раза выше, чем у статбюро ОЭСР и компании BP. Впрочем, разнобоем в международной статистике вряд ли кого-то можно удивить. Куда важнее понять природу текущего снижения выбросов парниковых газов в Европе на фоне ее нынешних угольных предпочтений.
Многовекторность явления
Уровень выбросов, принятый в качестве основного показателя, характеризующего воздействие общества на окружающую среду, является по своей сути достаточно сложным явлением. На конечный результат оказывает влияние целый ряд разнонаправленных факторов. Экономическая активность, напрямую связанная с уровнем энергопотребления, структура этого энергопотребления, особенно для нужд генерации, качество вторичных энергоресурсов, доля возобновляемых источников энергии, меры по энергоэффективности и энергосбережению – вот далеко не полный их перечень. Каждый из этих факторов способен либо повысить, либо понизить уровень парниковых газов. Причем точные количественные оценки и прямые корреляции далеко не всегда возможны именно в силу многовекторности влияний. Так, например, очень сложно оценить эффект от применения мер в сфере энергоэффективности и энергосбережения в масштабах, превышающих отдельный проект, особенно на коротких периодах.
 |
| Схема предоставлена автором |
Вот тут-то и открывается вторая сторона медали – выбросы в крупнейших экономиках Европы растут. По оценке BP, в 2012 году положительная динамика вредных выбросов наблюдается в Великобритании (+2,5%), Швейцарии (+2,7%), Словакии (+0,5%), Норвегии (+0,9%), Франции (+0,7%) и Германии (+1,6%). Почти все эти страны за этот период нарастили потребление угля – в частности, Великобритания на 24%, а Франция на 20%. В этом списке нет Италии, Португалии и Испании, также ставших сжигать существенно больше угля, но выбросы в этих странах не выросли, поскольку их экономика в минувший год была существенно депрессивнее общеевропейского уровня: отрицательный прирост ВВП на 2,4%, 3,2% и 1,4% при среднем падении ВВП по Европе на уровне 0,4%.
Отдельного рассмотрения заслуживает Германия, которая начиная с 2010 года снижает потребление природного газа, замещая его углем, что при темпах прироста ВВП выше общеевропейского уровня приводит к росту вредных выбросов. Однако Германия еще является и лидером в области зеленой энергетики, прибавив только за минувший год 7,6 ГВт и 2,2 ГВт новых энергомощностей на основе солнца и ветра соответственно. Сейчас эта страна обладает половиной всех солнечных и почти третью всех ветровых установок в Европе, резко прибавив за последние годы выработку электроэнергии на их основе. Но и этот столь превозносимый в Европе фактор не оказал решающего воздействия на выбросы СО2 в Германии с ее самым мощным парком генерации на основе ВИЭ – за минувший год они выросли на 1,6%.
Еще более неприглядная картина все той же оборотной стороны медали европейской энергетики складывается из отчетности энергокомпаний, которые в условиях экономической депрессии и падения спроса на электроэнергию вынуждены искать какой-то немыслимый компромисс между экономической целесообразностью, безопасностью поставок и сохранением климата. Насколько они в этом преуспели, легко проследить на примере одного из крупнейших генераторов ЕС – немецкой компании E.ON, работающей по всему Евросоюзу. Достаточно диверсифицированная структура выработки электроэнергии этой компании за последние три года претерпевает существенные изменения на фоне закрытия атомных мощностей и ценового диспаритета между природным газом и углем. В результате доля последнего в портфеле компании растет при очень незначительном приросте мощностей на основе ВИЭ.
При полном коллапсе Европейской системы торговли квотами на вредные выбросы, чьи мусорные цены с начала года не поднимаются выше 5 евро за тонну эквивалента СО2, что не способно оказать никакого сдерживающего влияния на потребление грязного угля, E.ON, как и многие прочие европейские компании, все больше тяготеет к его потреблению, замещая таким образом и совершенно углеродно-чистый атом, и вполне благополучный в этом отношении газ. В результате за три минувших года удельные выбросы компании в расчете на единицу выработанной электроэнергии выросли во всех странах ЕС, где она работает, c 0,39 до 0,44 тонны СО2/МВт.ч. Растут и абсолютные значения выбросов парниковых газов: до 126 млн. тонн СО2 в 2012 году по сравнению со 117 млн. тонн в 2010 году. Выбросы двуокиси серы, образующиеся преимущественно при сжигании угля, в 2012 году составили 112 к. т. (в 2010-м – 80 к. т.). Причем в отличие от неоднозначной общеевропейской статистики отчетность одной из ведущих европейских публичных компаний вызывает куда больше доверия.
На данный момент доподлинно разобраться с давлением европейской энергетики на окружающую среду в свете ее последних флуктуаций с углем достаточно проблематично. Как любое новое явление на рынке, оно должно оформиться, что требует некоего времени. Но уже сейчас понятно, что первые тревожные сигналы об углеродном неблагополучии на пространстве объединенной Европы поданы.
Очевидно, что положительную статистику, фиксирующую дальнейшее снижение выбросов парниковых газов в Евросоюзе, обеспечивает не улучшение качества ее энергетики за счет ее действительной декарбонизации, а общее снижение энергопотребления вследствие экономической рецессии, что автоматически ведет к снижению выбросов. Налицо общее отчетное, «бумажное» благополучие при крайне негативных тенденциях в европейской энергетике, которая из зеленой все более становится грязно-зеленой. С уверенностью можно сказать, что такое положение никоим образом не изменится в текущем году – прогноз Еврокомиссии по приросту ВВП на 2013 год по-прежнему отрицательный.
Дарья Гармоненко 