Сезонное обострение газового империализма

Теоретически одной из ресурсных баз газа для Nabucco может стать Ирак.
Фото Reuters

Стало трюизмом мнение о том, что сутью энергетической политики Российского государства является стремление увековечить монопольное положение «Газпрома» на мировом рынке энергоресурсов или как минимум на газовом рынке Европы. Сложилось также и понимание того, что достижение целей монополии требует закупорки путей энергетического экспорта в Европу своего главного центральноазиатского конкурента.

России недостаточно быть лишь страной-транзитером, предоставлять государствам ЦАР свою территорию для свободного транзита природного газа и нефти. Корпорация закупает газ у этих стран на российской границе и затем продает его потребителям, все это – по монопольным ценам.

Каспийский регион одновременно конкурирует с российской нефтью – суммарные доказанные запасы нефти в Казахстане и Азербайджане, по разным оценкам, составляют до 15 млрд. тонн. При определенных условиях экспортный потенциал стран этого региона мог бы составить 120–140 млн. тонн нефти в год. Однако в экспорте нефти из этого региона конкуренция все же слабее, чем в поставках природного газа.

Газовые кладовые Каспия

По природному газу ситуация сложнее, хотя до недавнего времени на российской территории Прикаспия существенных месторождений газа не прокламировалось.

Однако недавно опубликованы данные о запасах газа в российском секторе Каспия. Здесь открыто шесть крупных нефтегазоконденсатных месторождений, промышленные запасы которых составляют по нефти и газовому конденсату около 300 млн. тонн, по природному газу – около 700 млрд. куб. м. Разведанные и предварительно оцененные запасы углеводородов Астраханской области составляют около 5 трлн. куб. м газа и порядка 1 млрд. тонн нефти и конденсата; прогнозные оцениваются более чем в 7 трлн. куб. м, примерно столько же, как в западной Сибири. Таким образом, на перспективу Россия сможет самостоятельно закрыть южное газовое направление.

Пока же страны ЦАР – крупнейшие экспортеры газа в Европу и страны СНГ: в 2006 году Туркмения и Узбекистан экспортировали 60 млрд. куб. м, Казахстан – только в западном направлении до 10 млрд. куб. м. Поставки осуществляются через Россию по системе трубопроводов «Средняя Азия–Центр–Госграница», запущенной еще в 1967 году. По совокупной мощности они обеспечивают газовый транзит стран ЦАР на Запад.

Эти страны могли бы иметь и самостоятельный выход на мировые рынки углеводородов – через Грузию и Турцию или Иран. Именно поэтому сейчас и обострились споры вокруг конкуренции газопроводов Nabucco и «Южный поток», а также вокруг участия в этих проектах Туркмении.

Газопровод Nabucco стоимостью 7,9 млрд. евро должен доставлять газ через Турцию, Болгарию, Румынию и Венгрию в Австрию в обход России, Германия также выступает партнером проекта. Строительство Nabucco протяженностью 3300 километров должно начаться в 2011 году, запуск первой фазы мощностью 8–10 млрд. куб. м ожидается в 2014 году. Проектная мощность газопровода составит 31 млрд. куб. м.

Первые переговоры о проекте прошли между австрийской, турецкой, венгерской, румынской и болгарской сторонами. Пять компаний еще в феврале 2002 года подписали протокол о намерении совместно построить новый газопровод, который соединит газовые месторождения на Ближнем Востоке и в Каспийском регионе с Австрией и другими европейскими странами. Еврокомиссия предоставила грант на разработку ТЭО, включающее анализ рынка, технические, экономические и инвестиционные расчеты. В июне 2005 года подписано соглашение о совместном предприятии. После принятия решения о сооружении газопровода весьма актуален вопрос: как его заполнить газом? Из каких месторождений, каких стран?

Ресурсной базой для Nabucco мог бы стать газ из Ирака, Египта, Ирана, Азербайджана, России и Туркменистана, однако четких контрактов на поставку газа пока недостаточно. В мае 2009 года подписан 8-миллиардный контракт (в долл.) о поставках газа с месторождений Курдистана, запасов которых хватило бы для запуска первой стадии Nabucco. Контракт пока не одобрен центральным правительством Ирака. По нашей информации, на первых порах (с 2015 года) газ для Nabucco будет закупаться в Азербайджане, Ираке и Египте в количестве 15–16 млрд. куб. м. При этом первые две страны будут поставлять по 7–8 млрд. куб. м, а Египет – 1–2 млрд. куб. м. Другие страны региона, включая Россию, Казахстан и Туркмению, смогут присоединиться позже.

В середине июля с.г. президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов заявил, что страна готова поставлять газ для Nabucco, поскольку прекратила поставки сырья в Россию после взрыва на туркменском участке газопровода Средняя Азия – Центр в апреле этого года и возникших после этого разногласий по вопросам цены и объемов газа. Итак, для заполнения трубы на проектную мощность нужны запасы Туркмении.

В настоящее время туркменский, узбекский и казахстанский газ экспортируется в основном по газопроводу Средняя Азия – Центр. В 2006 году по нему было пропущено 400 млн. куб. м, в то время как РФ уже в этом году намерена в рамках 25-летнего соглашения с Туркменистаном купить 60 млрд. куб. м, а к 2025 году довести ежегодный объем закупок до 80 млрд. куб. м. Часть газа поставлялась через Азербайджан и Грузию в Турцию, но после военного столкновения в Грузии поставки туркменского газа в РФ практически прекратились.

Практически одновременно (в 2003 году) возник конкурирующий проект газопровода вдоль Каспия. Трубопровод, стоимость строительства которого оценивалась тогда в 1 млрд. долл. при пропускной способности 30 млрд. куб. м, предлагалось провести вдоль Каспийского побережья – 360 км по туркменской территории и 150 км по территории Казахстана с тем, чтобы состыковаться с существующим газопроводом Средняя Азия – Центр на казахстанско-российской границе. Прикаспийский вариант наиболее прост в исполнении, хотя и протяженней и соответственно дороже Транскаспийского, необходимого для заполнения Nabucco.

Вопрос лишь в том, хватит ли добычи с месторождений Туркмении, чтобы наполнить два магистральных газопровода с трубой большого диаметра.

Туркмения объявила недавно об открытии месторождений газа с запасами свыше 15 трлн. куб. м, независимых подтверждений этому не имеется. Неизвестно также, компании каких стран будут допущены в геологоразведку и освоение промыслов и мощностей по переработке нефти и заводов СПГ.

В развитии транспорта газа и нефти конкурируют направления на восток, в Китай или Иран и на восток в Европу – через Россию и (или) минуя ее. Природный газ ЦАР минимум на 10–15% дешевле для потребителей, чем газ Ближнего Востока и Северного моря, и на 30–35% – чем тюменский газ. Нефть Прикаспия сопоставима по цене с ближневосточной и на 25–30% дешевле российской.

Страны ЦАР не в полной мере самостоятельны при контроле объемов поставок и цен на свое энергетическое сырье. Именно поэтому Туркмения и Азербайджан ищут возможности энергетического взаимодействия с приграничными им Ираном и Турцией. «В настоящий момент у Туркменистана есть свободный газ, и мы готовы отправлять его любому покупателю за границей, в том числе и по газопроводу Nabucco», – пояснил глава Туркмении.

Туркмения договорилась с Ираном увеличить объемы поставок своего природного газа в страну с 8 млрд. до 14 млрд. куб. м в год, а также согласовала цену на сырье и возможность увеличить в будущем поставки туркменского природного газа в Иран до 20 млрд. куб. м в год. 8 млрд. куб. м из этого объема будут поставляться с месторождения Корпедже на западе Туркмении, а 6 млрд. куб. м – с месторождения Довлетабад на юго-востоке страны. До конца текущего года будет построен газопровод до границы с Ираном.

Туркмения добывает около 80 млрд. куб. м газа в год. Прежде около 50 млрд. куб. м туркменского природного газа поставлялись в Россию, а 8 млрд. куб. м – в Иран.

В то же время проекты совместного строительства газопроводов с Россией – Прикаспийского, Восток–Запад и расширения Транскаспийского – так и не сдвинулись с мертвой точки. Упущенная выгода «Туркменгаза» от прекращения экспорта газа в РФ в апреле–июле составила как минимум 2,5 млрд. долл.

Эксперты отмечают, что если Москва и Ашхабад не договорятся в этом году о возобновлении закупок газа, то Туркмения на каком-то этапе присоединится к газопроводу Nabucco.

Конкурентные предложения

Итак, можно рассматривать Каспийский регион как конкурента тюменской и татарстанской нефти и газа. Именно поэтому «Газпром» так активно настраивает государственных чиновников на противодействие проекту Nabucco и выдвигает взамен проект «Южного потока» – из России через Черное море в Болгарию.

«Южный поток», как и Транскаспийский газопровод, должен помочь России избежать транзитных рисков со странами-соседями, однако оба эти проекта вызывают опасения у ряда европейских политиков, выступающих за снижение зависимости от поставок из РФ (четверть своих потребностей в газе Европа сейчас обеспечивает за счет закупок из России).

«Южный поток» берет начало недалеко от Сочи на Черноморском побережье, его подводная часть протяженностью 902 км пройдет до Болгарии, где разделится на две ветки: одна протяженностью 1300 км пойдет в Австрию, другая протяженностью 990 км – в Грецию. «Газпром» договорился с Болгарией, Сербией, Грецией, Венгрией и Италией о прохождении трубопровода по территории этих стран, на очереди – Австрия и Словения. Поставки газа должны начаться в конце 2015 года, ориентировочный объем инвестиций в проект составлял 19–24 млрд. евро. В СП для реализации проекта в равных долях входят «Газпром» и итальянская Eni. Однако 15 мая глава «Газпрома» Алексей Миллер сообщил, что общая смета снизилась до 8,6 млрд. евро, причем проектная мощность газопровода увеличена с первоначальных 31 млрд. куб. м до 63 млрд. куб. м.

«Газпром» заключил контракт с Азербайджаном на закупку 500 млн. куб. м газа в 2010 году из месторождения Шах-Дениз и получил «преимущество» при заключении контрактов на закупку газа со второй очереди месторождения. Известно, что это месторождение рассматривается Европой как возможный источник сырья для Nabucco, что иллюстрирует сущность противоречий между указанными проектами: борьба за ресурсы для заполнения трубы.

Для Болгарии как члена ЕС все это значащий вопрос внешней политики. Лидер оппозиции Бойко Борисов в середине июля призвал уходящее правительство приостановить переговоры по «Южному потоку» (только Болгария, по замыслу, принимает морской трубопровод и затем распределяет его по Балканам) до тех пор, пока новый кабинет не приступит к работе. Ранее он же заявлял, что приветствует подписание соглашения по проекту Nabucco.

Итак, мы изложили ситуацию с энергетическими потоками «южного фланга» России и ее соседей. По нашему мнению, нагнетание страстей по поводу маршрутов транспорта газа и нефти не вполне соответствует экономическому содержанию данной проблемы.

Для экспортных возможностей «Газпрома» проекты транспорта газа через Турцию и (или) Черное море в Болгарию в принципе не имеют определяющего значения: даже в случае их реализации по максимуму (одна труба 30 млрд. куб. м через Грузию и Турцию плюс две аналогичные – через Черное море), все это через 10 лет увеличит транспортный потенциал корпорации примерно на 20%.

Пока имеющихся транспортных мощностей по газу достаточно. Поэтому представляется чрезмерным столь пристальное внимание государственных СМИ к данному малоэффективному экономически и политически чреватому проекту.

Экономический эффект может быть достигнут, если перекачивать газ из стран ЦАР по «Южному потоку», расплачиваясь с поставщиками на российской границе по монопольно заниженной цене. Но здесь потребуются некие экстремальные политические и, может быть, военные решения, сходные с теми, которые были приняты год назад.

Следует также иметь в виду, что в период мирового кризиса инвестиции в столь дорогое строительство для экономики отдельной, пусть даже великой страны весьма затруднительны.

Главный вопрос: будет ли в ближайшее время возможность самостоятельно заполнить газом указанные трубопроводные системы? Если исходить из реалий нынешнего положения с освоением месторождений, то вряд ли. Требуется объединение ресурсов многих стран.

В принципе в такой газовый картель могут войти Россия, Алжир, Иран, Ирак, Ливия, государства ЦАР и страны Ближнего и Среднего Востока, которые контролируют сейчас 3/4 всех мировых запасов газа.

Но это означает, что придется сотрудничать, например, с Ираном, который, занимая второе место в мире по запасам газа, сейчас получает его из Ирака и свободных инвестиционных ресурсов не имеет. К тому же политическое руководство этой страны непредсказуемо. Для стран ЦАР и Ирана эффективен экспорт газа в Китай; первая нитка газопровода из Туркмении туда уже проложена.

Это – намерения. Пока же газовая экспансия России в Центральную Азию и Южную Европу происходит на уровне состязаний ведущих политиков в риторике, педалируются противоречия между конкурирующими направлениями трасс газопроводов – или через Турцию и Грузию, или из России в Болгарию через Черное море. На наш взгляд, вся эта активность чрезмерна, поскольку не имеет существенных экономических предпосылок.

Не вполне понятен и выбор времени для возбуждения пропагандистской волны. Тем более если утверждения Миллера о вновь открытых запасах газа и конденсатов Астраханского свода соответствует действительности и наша страна очень скоро получит на южном фланге второй Ямало-Ненецкий округ.

Очевидна лишь политическая мотивация – стремление более жестко привязать центральноазиатские страны к СНГ через контроль за их энергетическим экспортом. Объективному наблюдателю очевидно: пока страны ЦАР не получат контроля над выходом своих энергоресурсов на мировой рынок, они могут претендовать лишь на роль младших партнеров России. Теперь, после малой кавказской войны, понятно, что эта позиция практически идентична положению энергетических колоний российской державы.

Имеются сомнения в правомерности российской энергетической политики, которую некоторые аналитики квалифицируют как «газовый империализм» и которая по этой причине встречает отпор стран ЕС.

Похожая ситуация развивается и на южном фланге Европы: Италия намерена сократить объем импорта газа из России (сейчас 30%). Она будет расширять сотрудничество с другими поставщиками: будет импортировать больше алжирского, чем российского, газа, и газ Катара, покрывающий 10% национальных потребностей, а также увеличит объемы импорта из Ливии.

Над проектом ITGI, который напрямую свяжет Азербайджан с Италией, ведутся работы уже четыре года, и, по-видимому, он продвинут дальше, чем «Южный поток» и Nabucco. Развитие собственного энергетического сектора также уменьшит зависимость Италии от поставок газа из России.

Может быть, поэтому «Газпром» ищет пути для согласия в международной «газовой политике», предлагает межправительственные соглашения на многосторонней основе, в том числе Конвенцию о статусе Каспия. Именно такой подход может обеспечить баланс интересов всех участников энергетического сотрудничества в Каспийском регионе.

Общий вывод: в данный момент газовая экспансия России на юге не адекватна экономической и политической обстановке в мире и потому вряд ли увенчается удачей; хотелось бы надеяться, что это начинают понимать и в руководстве ОАО «Газпром».