Малопривлекательная нефть Ирака

Ирак имеет много перспективных месторождений с внушительными залежами углеводородного сырья.
Фото Reuters

В июле 2009 года «ЛУКОЙЛ» окончательно отказался от участия в тендере на разработку иракских месторождений, а официальный Багдад, в свою очередь, объявил о невозможности возобновления «замороженного» в 2002 году контракта на освоение второй очереди месторождения Западная Курна. По всей видимости, эта российская компания и после принятия специального законодательства в Ираке не будет вести свою деятельность на его территории. Не так давно я встречался с бывшим послом России в Ираке, который рассказал мне о своей встрече с президентом компании «ЛУКОЙЛ Оверсиз» Андреем Кузяевым. По словам г-на Кузяева, «ЛУКОЙЛ» не в силах выиграть тендер, а мнимая «битва» за кусочек иракского нефтяного поля нужна лишь для поддержания высоких котировок акций компании.

Стоит напомнить, что в марте 1997 года в Багдаде был подписан Протокол заседания российско-иракской комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству. В развитие этого документа был заключен контракт на освоение проекта «Западная Курна-2» на условиях раздела продукции. Его участниками являлись Министерство нефти Ирака, «ЛУКОЙЛ», а также отечественные «Зарубежнефть» и «Машиноимпорт». Контракт был утвержден президентом Ирака после ратификации парламентом. Срок действия контракта – 23 года с момента вступления соглашения в силу, максимальный годовой уровень добычи нефти – 30 млн. тонн, срок окупаемости – семь лет, ориентировочные капиталовложения – 3,6 млрд. долл. Была проведена подготовительная работа в соответствии с условиями контракта. Однако к прямой реализации проекта российская сторона так и не пристyпила из-за невозможности вести полномасштабную деятельность по контрактy в условиях санкций. Вследствие этого действие контракта было прервано из-за неисполнения содержащихся в нем условий с российской стороны. Впоследствии переговоры неоднократно возобновлялись как с представителями официального Ирака, так и с американцами, но конкретных договоренностей о дальнейшей судьбе контракта достигнуть не удалось.

Жадность Багдада

Причиной, по которой российский «ЛУКОЙЛ» не стал принимать участия в «дележке» иракской нефти, а более 30 международных компаний остались не у дел, является низкая стоимость выкупа нефти, предложенная иракскими властями.

В тендере участвовали восемь месторождений, в результате была заключена лишь одна сделка: консорциум из британской BP и китайской CNPC International будет разрабатывать находящееся на юге страны месторождение Румейла (доказанные запасы – 18 млрд. баррелей), получая всего по 2 долл. за добытый баррель.

То, что произошло в середине этого лета в Багдаде, имеет вполне логичное объяснение. До тех пор, пока в Ираке отсутствует правовая база, регулирующая отношения в области недропользования и иностранного инвестирования в топливно-энергетический комплекс государства и предоставляющая определенные юридические гарантии инвесторам, ожидать международного аншлага на иракском нефтяном поле не стоит.

Ирак, являясь одним из государств – основателей Организации стран экспортеров нефти, располагает крупными запасами нефти (по данным Международного энергетического агентства, они составляют около 112,5 млрд. баррелей в 75 разведанных месторождениях), добыча которой постоянно растет.

Сегодня в Ираке добывается, по разным оценкам, от 2 до 2,5 млн. баррелей в сутки. Можно прогнозировать, что при некотором улучшении ситуации в стране этот показатель реально может возрасти до 3 млн. баррелей.

В среднесрочной перспективе имеющиеся запасы нефти позволят, по прогнозам Министерства нефти Ирака, добывать в Ираке 4 млн. баррелей нефти в сутки к 2010 году и 6 млн. баррелей – к 2012-му. Кроме того, Ирак имеет большое количество перспективных месторождений с внушительными залежами углеводородного сырья.

Примечательно, что экспорт иракской нефти даже в отсутствие принятого нового законодательства обеспечивает около 95% всего экспорта страны. Куда же направляется иракское черное золото?

В чьей собственности нефть

Покупателями иракской нефти сегодня являются Иран (100 тыс. баррелей в сутки, согласно двустороннему договору), Китай (около 90 тыс. баррелей в сутки, согласно возобновленному в 2008 году иракско-китайскому контракту на разработку месторождения «Аль-Ахдаб») и Иордания (10 тыс. баррелей в сутки).

Становится понятно, что нефтяной вопрос по праву является важнейшим для экономики государства и, как следствие, вызывает острые споры среди представителей различных этнических и конфессиональных групп, проживающих на территории Ирака.

Достаточно напомнить, что положения о принадлежности ресурсов страны и о порядке управления ими в самом общем виде были внесены в текст действующей Конституции Ирака 2005 года с тем, чтобы Основной закон был принят гражданами на референдуме.

Однако конституционные положения детально не закрепляют наряду с другими ключевыми вопросами процедуру распределения доходов от экспорта энергоресурсов. Несмотря на то что Комитет по пересмотру Конституции Ирака весной 2007 года официально вызвал свои долгожданные рекомендации относительно конституционных поправок, он оставил решение многих непростых вопросов (включая указанный) на усмотрение лидеров государства, которые, по его мнению, разрешат их в интересах страны и смогут гарантировать соблюдение прав всех сторон.

Ситуация осложняется тем, что на данный момент в стране отсутствует какой-либо единый закон, который бы полно, четко и детально регулировал правоотношения, касающиеся недр и пользования ими.

Проект есть, а споров не счесть

Юридическая работа в данном направлении ведется. Так, Федеральным комитетом по нефти и энергетике Совета министров Республики Ирак в феврале 2007 года был разработан и одобрен проект рамочного закона об углеводородах, определяющего условия управления и развития государственных запасов энергоресурсов в будущем.

Первоначально разработчики были уверены, что документ будет принят уже в первом чтении парламентом страны, а затем подписан иракским президентом в том же году. Однако данным прогнозам не суждено было сбыться, и в настоящий момент в парламенте не утихают жаркие споры по поводу принятия, пожалуй, самого значимого для всего иракского народа закона.

Стоит заметить, что конституционные нормы относительно федеральных и региональных властей имеют отношение ко всем жителям Ирака, так как идея федерализма была инкорпорирована в текст Конституции.

Конституционная неясность в отношении ролей полномочий федеральных, региональных властей и властей производящих провинций привела к тупиковой ситуации по данным вопросам.

Следует обратить особое внимание на то, что процедура распределения доходов от использования нефтяных ресурсов в том формате, в каком он очерчен в Конституции, в большей степени отвечает интересам северных курдских и южных шиитских провинций, которые получат право на использование богатых нефтяных месторождений, находящихся на их территории. Однако в центре государства проживает не имеющее запасов нефти и газа суннитское меньшинство, которое автоматически останется за рамками принятия решений по вопросам, связанным с распределением доходов от использования ключевых энергоресурсов.

При прежнем режиме сунниты занимали привилегированное положение правящего меньшинства, однако в настоящее время они в значительной мере утратили свои политические позиции. Это связано с тем, что одной из целей американских и британских властей была «дебаасизация» Ирака, то есть кампания по лишению полномочий правящей во времена Саддама Хусейна партии «Баас», которая в основном состояла из представителей суннитской части населения Ирака.

Тем временем шиитская элита, согласно закрепленной в Конституции Ирака демократической модели, получила возможность сформировать легитимное правительство на основе своего парламентского большинства и влиять на распределение доходов от экспорта нефти. Сунниты же остались в стороне от справедливого распределения этих денежных поступлений.

По имеющимся сообщениям, представители курдов в Комитете по пересмотру Конституции Ирака выступали за право региональных властей заниматься вопросом распределения нефтяных доходов. В свою очередь, представители суннитской и шиитской общин поддерживали идею контроля над получением и распределением доходов со стороны центрального правительства.

В Курдистане открыт новый завод по переработке нефти с пропускной способностью до 40 тыс. баррелей в день. Фото Reuters

Курдистан сам себе пан

Важно заметить, что в действующем законодательстве Ирака отсутствует четкое определение порядка разработки вновь открытых месторождений. Он, по всей видимости, должен быть определен законом об углеводородах.

Однако с 1 июня с.г. правительство Ирака разрешило администрации Иракского Курдистана экспортировать нефть. Поставки будут осуществляться по нефтепроводу в турецкий порт Джейхан. А наряду с этим министерство Ирака дало разрешение экспорта нефти через иракские нефтепроводы. Первоначально планируется экспортировать около 10 тыс. баррелей нефти в сутки с курдистанских месторождений Таука и Тактак.

В Иракском Курдистане создано Министерство природных ресурсов и заключаются контракты с зарубежными фирмами о разведке и добыче нефти. Отметим, к примеру, подписание договора с компанией Dana Gas из ОАЭ на разработку газовых месторождений.

По мнению курдов, их региональные законы не противоречат Конституции Ирака, которая гарантирует значительные полномочия провинциям в управлении их собственными делами. Иракский Курдистан придерживается мнения, что разработка им регионального закона о добыче нефти в Курдистане базируется на положении ст. 108 Конституции Ирака.

Широкие полномочия курдского региона воспринимаются крайне негативно представителями других этнических и конфессиональных групп Ирака. Многие видят в них подготовку к созданию независимого курдского государства. Арабы-шииты сначала выступали против излишнего усиления Курдистана, однако теперь они, видимо, все в большей степени пытаются осуществить идею создания собственного самоуправляемого региона на юге Ирака.

Однако такой сценарий вызывает недовольство со стороны арабов-суннитов, живущих в центральном и восточном районах страны. B особенности это связано с тем, что суннитская часть населения Ирака практически лишена нефтяных ресурсов.

Стоит предположить, что споры вокруг нефти могут резко обостриться в случае включения в состав курдского региона района Киркука.

Кроме того, региональное правительство Курдистана выступает за создание механизма автоматизированного распределения доходов, основанного на принципе «на душу населения», дабы предотвратить политическое вмешательство на уровне федерального правительства, что может лимитировать отчисления в курдский регион.

Курды, действуя через легальные процедуры и народные движения, стараются всеми силами получить политический контроль над Киркуком, расположенным на территории огромного месторождения в северной производящей провинции Аль Тамим, где проживают представители различных этноконфессиональных групп. С соответствии с курдским законом об углеводородах региональные курдские власти вправе заключать контракты с иностранными инвесторами на участие в развитии своего региона в соответствии с условиями пока еще не принятого на федеральном уровне закона об углеводородах Конституцией Ирака и заключением Федерального совета по нефти и газу (ФСНГ).

Нефтегазовый совет – американцам нет!

Вопрос о формировании ФСНГ наряду с процедурой распределения нефтедолларов также является одним из тех камней преткновения, которые не позволяют достичь необходимого консенсуса между парламентариями для принятия рамочного закона об углеводородах.

Законопроект включает в состав ФСНГ премьера, главного казначея, директора Центрального банка и министров нефти, планирования и регионального сотрудничества. Также в состав органа войдут представители всех иракских регионов (не путать с 18 иракскими провинциями).

Регионы только еще создаются в соответствии с законом, принятым в Ираке осенью 2006 года. На сегодняшний день имеется лишь один регион – Курдистан, фактически являющийся широкой автономией. Такие же регионы предполагается создать в центре и на юге страны.

Кроме того, в ФСНГ смогут войти представители самых крупных нефтедобывающих центров, руководящие менеджеры «заинтересованных крупных нефтяных компаний, включая Иракскую национальную нефтяную компанию». Эта фраза законопроекта вызвала острые несогласия со стороны суннитских и курдских лидеров. Почему?

Данный пункт может открыть юридическую возможность для включения в ФСНГ (который будет принимать стратегически важные решения!) представителей иностранных нефтегазовых компаний. В первую очередь ими станут западные «игроки», ведь нынешние шиитские силы, находящиеся у власти в Ираке, во многом обязаны США и Великобритании.

Партии суннитов приняли жесткую позицию относительно предотвращения обширной разработки иракских нефтяных ресурсов международными компаниями и другими третьими сторонами. Переговорщики со стороны суннитов возражали против определенных пунктов в Конституции Ирака, так как они наделяли регионы правом участия в добыче нефти и распределения доходов.

Основные шиитские партии: «Ад-Даава» и «Высший исламский иракский совет» (ВИИС, ранее известный как Верховный совет по Исламской революции в Ираке, или ВСИРИ) – поддержали принятие комплексного нефтяного законодательства как способ возрождения иракского нефтяного сектора и увеличения уровня государственных доходов.

По мнению ряда аналитиков, разногласия внутри UIA по вопросам принципов федерализма могли стать предпосылками для будущих решений в нефтяном секторе. В частности, ВИИС заявил о том, что предпочел бы создание большого федерального региона, объединяющего в себе большинство шиитских производящих провинций юга Ирака.

Тем не менее, по имеющимся на сегодняшний день сообщениям, «Ад-Даава» и ВИИС поддерживают идею централизации власти в федеральных органах, занимающихся принятием решений. Вероятно, с целью доминирования шиитских партий в соответствии с иракской демократической системой.

По имеющимся сообщениям, UIA также поддерживает идею создания сильной «Иракской национальной нефтяной компании». Прежде всего с целью ограничения влияния со стороны потенциальных политических претендентов, а также сторонников «Иракской южной нефтяной компании», федеративных нефтяных объединений.

Партия «Фадилла» нефть взяла под контроль

На территории производящей провинции Аль Басра сосредоточено самое большое количество доказанных запасов нефти Ирака. Именно поэтому местные политические деятели оказывают существенное влияние на нефтяной сектор и процесс рассмотрения нового нефтяного законодательства. В частности, иракские федеративные нефтяные объединения, в составе которых насчитывается 26 тыс. членов, высказали свое возражение насчет нефтяного законодательства и четко дали понять, что путем забастовок смогут сорвать добычу и последующую очистку нефти.

В мае 2007 года нефтяные объединения потребовали у Нури Малики права участия в процессе обсуждения нефтяного законодательства, и, по имеющимся данным, премьер-министр дал свое согласие.

Однако вскоре нефтяные объединения заявили, что он не сдержал своего обещания. Этот факт стал одним из решающих для начала забастовки, которая остановила на несколько дней нефтяные операции на юге страны.

В ответ федеральное правительство отправило туда войска, выдало ордера на арест лидеров нефтяных объединений и в итоге путем переговоров согласилось создать официальный механизм, при помощи которого объединения смогут принимать участие в процессе принятия нового нефтяного законодательства.

Исламской партии «Фадилла» принадлежат около 15 мест в Совете представителей Ирака. Правитель производящей провинции Аль Басра и глава влиятельной «Иракской южной нефтяной компании» являются членами этой партии. Оба официальных лица, как и остальные представители названной партии, поддержали мнение ряда членов нефтяных объединений обеспечить региональный статус Аль Басры и соседствующих производящих провинций Майсан и Дхи Кар, что увеличит уровень влияния на нефтяную и газовую политику со стороны южной части Ирака.

По имеющимся данным, федеральные нефтяные объединения и исламская партия «Фадилла» выступают против соглашений о долевом распределении продукции с иностранными компаниями и поддержат внедрение иностранных инвестиций и технологий на основе трудовых договоров, которые используются производителями других стран Персидского залива.

Таким образом, проанализировав суть споров между представителями различных иракских политических сил в отношении нового нефтяного законодательства, можно с уверенностью заключить, что ожидать скорого его принятия не стоит.

Принятие закона о нефти в долгосрочной перспективе, несомненно, увеличит объем поставок иракской нефти на международный рынок, однако ни к каким существенным изменениям конъюнктуры мирового рынка не приведет. Во-первых, потому что доля Ирака в мировой добыче нефти не столь существенная. Во-вторых, сегодня такие фундаментальные факторы, как дополнительное производство и потребление, не оказывают существенного влияния на ценовую конъюнктуру. Поэтому возможный иракский «нефтяной наплыв» на цену барреля особо не повлияет.