Долгострой по-европейски

«Новая» Европа зачастую не слышит голос брюссельских чиновников.
Фото пресс-службы Комиссии ЕС

Очередной срыв подписания польско-литовского соглашения о строительстве высоковольтной линии протяженностью 154 км, соединяющей литовский город Алитус с польским Эльком и обеспечивающей в перспективе выход Литвы и Балтии в европейские энергосети, намеченного на 22 октября, подтвердил самые мрачные опасения. Стало ясно, что дело здесь вовсе не в «технических деталях», как утверждал совсем недавно глава Литвы Валдас Адамкус. И его польский коллега Лех Качиньский отложил свой визит вовсе не по причине внеочередных парламентских выборов, но главным образом потому, что Варшава продолжает диктовать свои условия, связав строительство «электромоста» со своими требованиями о доле участия в эксплуатации будущей новой атомной станции – совместного проекта Польши и Балтии.

Это полностью подтверждает ход переговоров, состоявшихся 21 октября в Вильнюсе между руководителями электросистем двух стран – Lietuvos energijа и Polska Grupa Energetyczna, на которых и предполагалось окончательно согласовать текст соглашения. Однако по окончании встречи гендиректор Lietuvos energijа Римантас Юозайтис заявил в интервью Литовскому радио, что поляки вновь поставили условие, чтобы их доля в мощностях будущей АЭС по проекту составляла 1000–1200 МВт.

«Однако проект новой атомной станции является международным, и в его внедрении намереваются участвовать четыре страны, поэтому все вопросы, связанные с ним, должны быть согласованы с другими участниками проекта», – возразил Юозайтис, добавив, что пока окончательно не решено даже, какой мощности будет будущая АЭС.

Именно по той же причине не удалось подписать это соглашение и во время недавней Вильнюсской конференции по энергетической безопасности, несмотря на то что буквально за неделю до нее президенты двух стран публично объявили о нем на встрече в Торуни. Однако в самый канун конференции в Вильнюс прибыл польский министр экономики Петр Возняк, который заявил, что ничего не будет, если Вильнюс не удовлетворит требование Варшавы по АЭС. Это вызвало такое изумление и возмущение в Вильнюсе, что первые лица государства отказались от запланированных встреч с министром. А президент Валдас Адамкус позвонил Качиньскому, чтобы выяснить, кто же «диктует погоду». Вскоре выяснилось, что министр отнюдь не своевольничал – прибывший на конференцию Качиньский, в сущности, повторил ультиматум.

Разумеется, это был скандал, остроту которого главам государства не удалось скрыть. Потому что и на пресс-конференции они говорили разные вещи – Адамкус о «технических деталях» и неделе, которая потребуется на согласование, Качиньский же дал понять, что о сроках говорить пока рано, так как Польша не станет менять свои условия. Присутствовавший на конференции еврокомиссар Андрис Пиебалгс призвал разъединить эти два вопроса, но его голос Варшава не услышала.

Напомню, что речь идет об очень «бородатой» идее, возникшей еще в 1991 году. Примечательно, что при этом с самого начала у Польши и Литвы были разные интересы. Варшава рассматривала «электромост» как локальный проект, который позволил бы за счет импорта литовской электроэнергии восполнить ее недостаток в своих восточных районах. Именно под это Polska Grupa Energetyczna в 1997-м подготовила свой проект, который привезла на согласование в Вильнюс. Но там его не одобрили. Тогдашний литовский министр хозяйства Винцас Бабилюс забраковал проект на том основании, что он не соответствует глобальным целям Литвы – получить через Польшу выход в Германию, чтобы соединиться с европейскими энергосетями. Причем расчет в то время был еще вовсе не политический, а чисто коммерческий – чтобы иметь возможность торговать излишками электроэнергии, которые благодаря работе Игналинской АЭС достигали до 7–8 млн. кВт-ч в год.

Но это вовсе не вдохновляло Варшаву, которая сама имела избыток энергоресурсов в западных районах и не собиралась прокладывать дорогу конкуренту. Вслух об этом говорить было не принято, поэтому формально пустопорожние разговоры затянулись на долгие годы. И только радикальное изменение ситуации с закрытием ИАЭС, после которой Литве уже нечем станет торговать, придало им более позитивную направленность. Варшава с интересом восприняла идею строительства новой АЭС на паях с прибалтами, усмотрев в этом возможность откусить кусок энергоресурсов, дефицит которых нарастает. При этом совершенно уже не опасаясь торговой конкуренции. Ведь новая АЭС, рассчитанная на четыре страны, позволит только возместить нехватку электроэнергии, и вряд ли Литва сможет ее экспортировать в сколько-нибудь заметных количествах.

Это понимают и в Вильнюсе. И спор из-за доли участия, похоже, действительно носит уже чисто политический характер – Вильнюс боится развала проекта из-за раздоров партнеров. Ведь Литва как главный игрок в проекте, уже забила свое право на треть мощностей будущей АЭС. Однако если и Польша возьмет себе треть, это может вызвать гнев Таллина и Риги. Поначалу стороны договаривались о равном участии. Балтийские соседи еще смогли принять аргументы Вильнюса на особое положение (все же Литва рискует своей территорией, да и масштабы ее побольше), но претензии Варшавы у них вызывают явное раздражение. Вот почему литовский премьер Гедиминас Киркилас, явно пытаясь смягчить натиск Польши, заявил недавно в одном из интервью, что, если будет принято решение строить АЭС мощностью свыше 3200 МВт, просьба Польши может быть и удовлетворена.

И это только одна – политическая составляющая тех проблем, которые предстоит решить в реализации двух региональных энергетических проектов. А ведь они еще и весьма дорогостоящие. Строительство АЭС оценивается в 5–6 млрд. евро, «электромоста» – в 237 млн. евро – 71 млн. евро на польской и 166 млн. евро на литовской территориях. Кроме того, чтобы использовать возможности моста, потребуется развить и распределительные сети с обеих сторон, для чего дополнительно потребуется еще 371 млн. евро с польской и 95 млн. евро с литовской стороны. Где взять такую прорву денег – этот вопрос всерьез еще даже и не обсуждался.

Вильнюс