Куда девать радиационный хлам?

Красивые пейзажи местечка Галилауке скоро будут омрачены ядерным могильником.
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)

По сведениям директора литовского Агентства по утилизации радиоактивных отходов (RATA) Дайнюса Яненаса, после предполагаемого закрытия Игналинской АЭС к 2010 году останется примерно 100 тыс. куб. м. отходов с коротким периодом распада, которые составляют около 90% всех радиоактивных отходов. Для их утилизации и спроектирован «могильник», представляющий собой бетонный ангар с бетонными же контейнерами, которые в количестве около 200 штук Литва закупает у немецких концернов GNS (Gesellschaft fuer Nuklear-Service) и RWE Nukem. И компании эти, и их контейнеры хорошо известны на станции, так как они поставляются ей для аналогичных нужд еще с 1994 года.

Проект предусматривает 50 погребов общей площадью около 100 тыс. куб. м. Эта конструкция займет площадь около 40 га, из которых примерно 3 га – сам могильник. Могильник будет окружен стеной, причем поверхностные площадки будут поделены на контролируемую и наблюдательную зоны. Вокруг могильника будет создана защитная зона, обеспечивающая расстояние в 300 м от ближайших погребов. Как утверждают специалисты, два слоя бетонной защиты абсолютно изолируют их от грунтовых вод и атмосферы.

Предполагается, что захоронения будут производиться до 2030 г., когда со станции вывезут последние отходы. После этого могильник будет закрыт и находиться под наблюдением не менее 300 лет. По словам координатора строительства Стасиса Мотеюнаса, проектируемый могильник может использоваться также для захоронений и отходов других предприятий и медицинских учреждений, отвечающих требованиям хранения на поверхности.

Местом для строительства могильника облюбовали Галилауке – площадку в 3 км от станции, где подходящая структура грунта и имеется лишь один хутор. Да вот беда – оно в 700 км от границы с Беларусью и в 12 км от латвийской границы, а также близ озера Друкшяй, питающего реки Даугавского бассейна. По утверждению Яненаса, как со стороны белорусских, так и со стороны латвийских специалистов особых возражений нет. Зато на политическом уровне эти планы вызвали настоящую бурю страстей в Минске и Риге.

Громче всех возмущается Александр Лукашенко. В его риторике – советы построить могильник близ Вильнюса или Каунаса и обещание в отместку соорудить близ границы огромный свинокомплекс, чтобы литовцы физически почувствовали отношение белорусов к этой идее.

При этом белорусская сторона активно эксплуатирует тему экологической опасности для расположенного близ границы национального парка «Бреславские озера» и для туристического бизнеса в этом районе. Белорусская сторона добивается от Литвы финансовых обязательств по выплате компенсаций, которые потребуются для того, чтобы создать близ границы «Пояса радиационной безопасности», то есть систему повышенного контроля за уровнем радиации.

Со своей стороны, литовские ядерщики много и охотно контактируют с белорусскими спецами, где встречают гораздо больше взаимопонимания, чем у минских политиков.

Впрочем, не менее воинственна и реакция латвийской стороны. Первым здесь забило тревогу руководство Даугавпилского самоуправления. Оно обратилось к президенту и руководству страны с просьбой посодействовать в выборе иного места, а также потребовать выплат компенсаций жителям приграничных территорий. Враждебно настроено и Министерство окружающей среды Латвии, утверждающее, что зона Даугавпилс–Игналина является одной из наиболее сейсмически активных в Прибалтике и что гидрогеологические и сейсмические исследования в предпроектной стадии не проведены в полной мере.

Любопытно, что серьезную оппозицию литовские атомщики встретили и в Литве. Причем отнюдь не со стороны «зеленых», которые на сей раз с пониманием отнеслись к планам атомщиков, а со стороны руководителя Игналинского района Брониса Ропе, требующего за согласие района откупного. Да еще какого – в 640 млн. литов (185,5 млн. евро)! При этом использовал ту же самую аргументацию, что и белорусы с латышами.

Чтобы умерить страсти, литовские атомщики ушли в «изучение проблемы». Так что вопрос остается открытым.

Вильнюс