Театр, где дети получают профессию

Арсен Дадамян: «Когда к нам приводят детей, я говорю родителям, что дети у нас в театре не участвуют,  а... живут».  Фото с официальной страницы театра в социальной сети.

– Арсен Геннадьевич, в вашем театре выступают дети от 9 до 18 лет, и репертуар рассчитан в основном на юного зрителя. А сколько всего таких театров в Москве?

– В структуре Департамента культуры Москвы на сегодняшний день есть только два театра, где дети играют наравне со взрослыми. У такого театра своя специфика, и работать с детьми, конечно, непросто. Кстати, знаете, сколько у нас детей в театре? 800! Это не означает, что все они сразу выходят на сцену. У нас есть две группы детей: первая – это те, кто посещает мастер-классы. А во второй занимаются юные актеры, которые помимо тренинговых занятий участвуют еще и в спектаклях, их примерно 180 человек.

– А как дети-актеры совмещают учебу и участие в спектаклях?

– Обычно, когда приводят детей, я говорю родителям, что дети у нас в театре не участвуют, а... живут. Во вторник и четверг проводятся тренинговые занятия. В субботу и воскресенье идут спектакли. В 17 часов начинается работа в группах и заканчивается в 21 час. Но самое важное в другом: несмотря на такую большую нагрузку, ребята все успевают. Если мой ребенок приносит из школы плохую оценку, я ему говорю, что снимаю его со спектакля. И слышу в ответ: «Не надо! Я все исправлю!» Серьезная занятость в театре дисциплинирует ребенка и готовит его к будущим нагрузкам. И вообще, я думаю, чем больше ребенок занят, тем более он организован.

– Еще Станиславский говорил, что детей и животных переиграть невозможно. Вы согласны с этим?

– Не хочу обижать взрослых артистов, но иногда я смотрю какой-то спектакль и понимаю, что ребенок переигрывает взрослого. Так бывает... Дети действительно в роли, как в жизни. И самое трудное в нашей работе – найти для них режиссера, который сумел бы с ними творить. Нам повезло: у нас есть Александр Федоров, основатель нашего театра. Он превосходно справляется с этой ролью, детский режиссер от Бога. Но с кадрами, повторю, не очень хорошо. Мы когда подаем объявление на вакансию, то пишем, что ищем режиссера, имеющего «опыт работы с детьми». (Иначе быть не может.) Приходят много, остаются мало.

При поддержке Минкультуры мы проводим конкурс режиссеров. Пишем техническое задание к конкурсу. Нам подают заявки. Экспертный совет отбирает пятерых. И мы даем им возможность проявить себя: поставить 15-минутный отрывок из предлагаемых произведений. Даем помещение, костюмы, реквизит.

Один из опытных педагогов у нас – Алексей Андреев. Но мы его сами взрастили: он ходил с детства в нашу студию, потом учился в театральном училище, затем у него была работа в труппах самых разных театров. И, наконец, он пришел к нам.

– Я заметила, вы работаете почти без рекламы. А как о вас знают?

– Конечно, сейчас много площадок, где детей развивают в театральной деятельности. Конкуренция на этом поле достаточно сильная. Но нас знают, и здесь срабатывает уникальность нашего театра – мы все-таки музыкальный коллектив. Дети растут, и каждый год какая-то часть из них покидает стены нашего театра. Им на смену приходят другие, которые уже занимаются в наших студиях. А вместе с новичками к нам приходит и новый зритель.

– Какой репертуар вы играете?

– В основном классический. Так сложилось, что современные дети мало читают книг. В некотором смысле мы несем свою миссию в массы – культивируем чтение. Стоит посмотреть отзывы зрителей после спектакля, чтобы убедиться в этом.

Что касается репертуара, конечно, здесь я доверяю чутью Алексея Федорова. Помню, когда мы вводили «Республику ШКИД», у меня были сомнения на этот счет, а придет ли зритель. Но все получилось. И это самый кассовый спектакль у нас. Музыку к спектаклю по повести Григория Белых и Леонида Пантелеева написал московский композитор Алексей Шелыгин. Писал около года. И сам спектакль идет в сопровождении оркестра. А вот «Московская история» написана специально для нас и идет только в нашем театре.

– Как вы относитесь к массовому введению школьных театров в стране?

– Положительно отношусь. Но, когда говорю со школами, мне все время напоминают, что сложности здесь есть. И главный вопрос – а кто в них будет работать? – тоже остается. Этому надо учить людей специально.

Однажды мой отец, театральный человек, создатель высшей школы деятелей сценического искусства, сказал мне: «Если ты хочешь быть театральным менеджером, ты должен полюбить актеров. Как бы это ни было трудно. Без этого работать в театре нельзя».