Рынок онлайн-образования в России резко вырос

Ректор Николай Потоцкий знаком с дистанционным образованием не понаслышке. Фото пресс-службы ИМПЭ имени А.С. Грибоедова

За последние 10 лет рынок дистанционного обучения в России показал 30-кратный рост. Мировые темпы роста это превышает в 2,3 раза. О том, как приживаются среди преподавателей и студентов новые образовательные форматы, связанные с применением дистанционных образовательных технологий (ДОТ), журналист Виктория СОКОЛОВА беседует с ректором Института международного права и экономики (ИМПЭ) имени А.С. Грибоедова Николаем ПОТОЦКИМ.

– Николай Карлович, объясните: в чем разница между тьютором и преподавателем?

– Преподаватель, как в традиционном, так и в дистанционном обучении, это прежде всего источник знаний. А тьютор, можно сказать, проводник, помощник на пути самообразования студента, которому в условиях дистанционного формата во многом приходится прокладывать себе дорогу самостоятельно. Тьюторы помогают составить комфортный учебный план, выстраивают наиболее эффективные каналы связи со студентами, обеспечивают сопровождение всех технических процессов. Словом, создают условия, благодаря которым студенты должны достигнуть максимальных результатов. Как правило, это люди в информационном и технологическом плане очень продвинутые.

– Нужно ли как-то специально готовить тьюторов?

– У нас уже даже есть школы, где их обучают, хотя законодательно обязанности и функции тьюторов пока до конца не регламентированы. Это ведь совсем новое для России направление. Радует, что в настоящий момент уже готовится Федеральный государственный стандарт, который определит их компетенции.

– Можете ли вы при этом согласиться с мнением, что роль преподавателя в дистанционном обучении нивелируется?

– Ну что вы, я уверен – преподаватель в любом случае остается ключевой фигурой. Думаю, в каком-то смысле его роль даже возрастает. Со студентами, которые приходят на лекции «живьем», лектор часто общается только положенные 1,5 часа, многие предпочитают не давать студентам свои личные контакты. А при обучении с применением ДОТ личное общение переходит за пределы занятия: у студента возникает постоянная необходимость обращаться к преподавателю, и он в любой момент может это сделать. Вопросов множество – и пишут, и домой звонят...

– Но основное время при дистанционном обучении занимает самостоятельная работа?

– Да, но студент не должен метаться в поисках необходимой информации – он движется по тому пути, который ему определяют преподаватель и тьютор. Если он где-то отстал, не успел выполнить определенный объем работы, то понимает, что на другом этапе ему нужно будет двигаться быстрее. Здесь становится особенно важной функция тьютора, который подскажет, как оптимизировать процесс.

– А сложно ли преподавателю адаптироваться к новым требованиям?

– Обычно у лектора с аудиторией устанавливается психологический контакт – вот я, например, дружу со своими студентами, люблю с ними подискутировать... А тут – ощущение подопытного кролика, что к тебе нагрянула какая-то проверочная комиссия. Профессиональный лектор не то чтобы теряется, но как бы внутренне «подбирается» – невольно переходишь на совсем другой язык, более официальный, что ли... Теорию государства и права у нас, к примеру, преподает профессор Виталий Васильевич Оксамытный, председатель государственной экзаменационной комиссии по этой специальности в Российской правовой академии Минюста РФ, автор множества книг по сравнительному правоведению – ну, дока! Так вот он мне говорил: «Ты знаешь, с этой дистанционкой я постоянно должен быть в тонусе!» Приходится постоянно перерабатывать свои лекции, чем-то дополнять – ага, здесь был вопрос, надо что-то расширить, а здесь, наоборот, студентам было неинтересно... Плюс регулярно появляются какие-то технологические новинки – тоже приходится по ходу совершенствоваться.

– Есть такое расхожее мнение, что молодые люди сегодня зачастую отдают несколько лет жизни обучению по специальности, которую выбирают за них родители. Однако понятно, что новые образовательные форматы требуют высокого уровня мотивации. Подтвердите ли вы мнение об инфантильности большинства сегодняшнего студенчества?

– Любопытно, что буквально три-четыре года назад я бы действительно на это пожаловался. Но сейчас что-то изменилось – приходит немало по-настоящему мотивированных, увлеченных ребят. Есть очень грамотные студенты! И нашим преподавателям приходится здорово подтягиваться, потому что задают такие вопросы... К тому же если говорить о дистанционке, то в большинстве своем она интересна людям, которые уже имеют значительный практический опыт. Они хотят развивать карьеру, но при этом имеют много личных обязательств – семья, работа. Им нужно соблюсти баланс, они ценят время и комфорт. 

– Недавним школьникам здесь, получается, включиться сложнее...

– Не совсем так, у них свои преимущества. Это поколение, которое родилось с кнопкой на пальце, они с раннего детства значительный объем информации потребляют из Сетей, и для них это абсолютно комфортная и естественная форма обучения. Смартфоны тоже многое изменили... Ты только успел назвать номер постановления правительства или какого-то федерального закона, а он уже: «Вы это имеете в виду, да, Николай Карлович?..» За этими ребятами только успевай! Но в целом роль студента в учебном процессе с применением ДОТ, конечно, куда активнее, ответственнее – он оказывается, в некотором смысле, разработчиком стратегии собственного образования. Это требует психологической зрелости.

– Какие из онлайн-методов преподавания, по вашим наблюдениям, наиболее удачны?

– Наиболее эффективной мне кажется работа в рамках гибридных курсов, которые сочетают синхронные и асинхронные формы обучения. У студентов есть определенное время для встречи с преподавателем – в классе, в интернет-чате или во время телеконференции. И в то же время есть возможность выполнять задания в собственном режиме и передавать их в электронной форме, с соблюдением дедлайнов. Последнее, правда, требует развитой внутренней дисциплины и самоконтроля.

– А как выстраиваются практические занятия у студентов, которые проходят обучение с помощью дистанционных технологий? Говорят, с этим есть сложности...

– Проблемы есть, что скрывать – о них даже нужно говорить. Дистанционные технологии не отменяют никакие формы работы, поэтому ищем решения. По некоторым дисциплинам трудностей не возникает – существуют разные кейсы, деловые игры и прочее. Но возьмите, например, практическое занятие по криминалистике: студент в роли следователя должен выйти на улицу и обнаружить там «труп»! (У нас есть, кстати, свой собственный, ребята его Васей зовут.) Студенту нужно составить подробнейший протокол осмотра места происшествия, заполнить сопровождающий дневник, в котором должны присутствовать фотографии с подписями – узловой снимок, панорамный снимок... Как все это организовать дистанционно? Сейчас наши разработчики думают.

А, скажем, на занятиях по уголовному процессу мы уже практикуем видеотрансляции из нашего Зала судебных заседаний. Выглядит он точь-в-точь как настоящий – там у нас и кресла для судей, и места для прокурора и защитника, и скамейка для подсудимых – с решеточкой (деревянной, правда). И мантии есть, и флаг выносим во время «процесса» – ну, все как положено. Только в качестве субъектов судопроизводства выступают студенты. Это все настолько здорово, настолько интересно – и трансляция в филиалах сразу привлекла огромное внимание.