Елена Герасимова
Высокие технологии делают процесс обучения веселым и комфортным. Фото РИА Новости
Какие технологии, сервисы и практики наиболее востребованы сегодня в школе, обсудили в Московском городском педагогическом университете (МГПУ). «Перевернутый класс», работа с 3D-принтером и свободным программным продуктом, а кроме того, изменение в связке «учитель–ученик» – лишь некоторые из обозначенных новаций.
Сразу отметим, что «перевернутый класс», которым сегодня увлекаются многие школы, означает известные формы работы, но только наоборот. Например, раньше математике можно было научиться, решая задачи. И порядок был таков: сначала на уроке изучали теоремы, а потом задачи. По физике сначала закон, потом задачи. А сегодня пробуют наоборот: сначала дают ребенку задачу, а когда он изрядно помучается над решением, дают ему теорему.
Все это делается для того, чтобы ребенок не скучал на уроке. Потому что основная проблема сегодня в школах – это не дисциплина, а, как считает Элла Алибекова, заместитель директора, учитель московской школы № 1354, это угроза скуки в классе. Вот против этого пытаются бороться с помощью новых коммуникационных технологий. Например, работой над проектом. История, когда учитель 45 минут ведет монолог в классе, уже не пройдет. Сегодня от педагога требуется создать во время урока проблемную ситуацию и вместе со всем классом искать ее решение.
Впрочем, такой коммуникативный подход применяется еще не везде. Во многих регионах занятия часто идут по старинке. Хотя требования к уроку растут и там. Вообще чем Москва отличается от других регионов, можно охарактеризовать одним примером.
Программа PISA (Programme for Internatioal Student Assessment) оценивает способности 15-летних учащихся в использовании приобретенных в школе знаний и опыта для широкого диапазона жизненных задач. Мониторинг проводится по трем основным направлениям: грамотность чтения, математическая грамотность, естественно-научная грамотность. Ефим Рачевский, директор центра образования № 548 «Царицыно», рассказал на днях ВЦИОМу, что Москва в этом году договорилась с международным штабом PISA, что ее результаты замерят отдельно. И по этим отдельным измерениям оказалось, что по результатам по математике этого года на первом месте стоит Шанхай, а на втором месте – Москва. Остается напомнить, что вся Россия занимает в этом рейтинге 47-е место.
Но вернемся к круглому столу. Александр Адамский, научный руководитель Института проблем образовательной политики «Эврика», заметил, что сегодня новаторская инициатива в школе переходит от учителей к учащимся. Как это меняет школу? Учиться для школьника становится важно и модно, и школьники, приходя на урок, могут знать о предмете разговора не меньше, а то и больше учителя. По мнению Адамского, это достаточно болезненный этап для учителя – восприятие подобных изменений. Но в то же время – это общемировая тенденция. И меняет она все, включая и способы управления образованием.
Кстати, небольшая деталь. В недавно вышедшем исследовании «Современный учитель: жизненные и профессиональные ориентации» член-корреспондент Российской академии образования, социолог Владимир Собкин в паре со своим коллегой, научным сотрудником Центра социологии образования РАО Дмитрием Адамчуком спросили мнение учителей о влиянии федерального и внутришкольного уровней управления образованием на позитивные изменения в образовании. Если сравнивать с 1998 годом, то федеральный уровень как источник позитивного влияния тогда оценивали 62% опрошенных, а школьный – 32,5%. В 2014 году – школьный уровень отметили 28%, а вот федеральный – только 7,4%.
Любопытно, что по сравнению с 1998 годом существенно меньше учителей считают, что школе нужны серьезные перемены. В 1998-м так считали 72%, а вот в 2014-м в магическую силу реформ верят всего 23,1% опрошенных. По сравнению с 1998 годом, судя по опросам учителей, сегодня резко выросла школьная бюрократия. Учитывает ли такую ситуацию Министерство образования и науки РФ?
Если собравшиеся в МГПУ учителя и эксперты посчитали, что школу через какой-то короткий промежуток времени будет просто не узнать, настолько серьезными будут перемены, то вот нынешний министр образования и науки Ольга Васильева, очевидно, считает, что новое – это хорошо забытое старое. Она предлагает не только вернуть в школы уроки труда, но и обязать школьников заниматься уборкой в классе.
Татьяна Апостолова, историк, доцент МГПУ поддерживает коллегу, она уверена, что и уроки труда, и уборка в классе – это возврат к воспитанию общества. А Александр Адамский терпеливо разъясняет, что школьники ныне очень разные. Воспитание трудом мало что даст ребятам из малообеспеченных семей. Их бы наоборот – допустить к высоким образовательным технологиям. И напоминает, что Макаренко воспитывал вчерашних беспризорников, приобщая их к работе с высокотехнологичными вещами – фотоаппарату ФЭД, например.
