Наталья Савицкая О том, как выглядит Россия на международном образовательном рынке, размышляли недавно на коллегии в Минобрнауки РФ. На Россию приходится лишь 3% от общего числа обучающихся в мире иностранных граждан. В то время как доля США – 22%, Великобритании – 12%, Германии – 9%, Франции – 8,8%, Австралии – 8,2%, Китая – 5%, Японии – 4,2%, доложил на коллегии директор Департамента международного сотрудничества в образовании и науке Минобрнауки РФ Владислав Ничков.
Причин для утраты даже былого влияния, по мнению основного докладчика, достаточно. Это и отставание от реалий нормативно-правовой базы, недостаточная забота о социально-бытовых условиях и безопасности студентов и даже плохая пиар-работа ответственных за это лиц.
В настоящее время в Азербайджане, Армении, Белоруссии, Казахстане, Киргизии, Таджикистане, Туркменистане, Узбекистане и Украине действуют 37 филиалов, созданных 29 российскими вузами, среди которых МГУ имени Ломоносова, Российский госуниверситет нефти и газа имени Губкина, Российский новый университет. В этих филиалах обучаются 25 тыс. человек. Всего в российских вузах обучаются свыше 120 тыс. иностранных студентов как на коммерческой основе, так и за счет средств из федерального бюджета. Основной контингент обучающихся – граждане СНГ, стран Азии, Африки и Латинской Америки. Иностранцы учатся в более чем 650 вузах страны. Доход России от экспорта образовательных услуг составляет 350 млн. долл. (у Америки он измеряется миллиардами).
Ректоры изложили свою точку зрения на процессы, проходящие в области нашей «внешней образовательной политики».
Ректор РЭА им. Плеханова Виктор Гришин недоумевает, почему наши вузы за рубежом существуют за счет самофинансирования. Расширение зоны влияния российского образования – это дело государственное или нет? Беспокоит его и растерянность иностранцев, вызванная ЕГЭ. Как будут сдавать ЕГЭ иностранцы? И нужно ли им это делать вообще? Зачем им сдавать наш ЕГЭ, если они уже прошли аттестацию у себя на родине?
Вообще соотечественники из стран СНГ очень приветствуют открытие филиалов русских высших школ, рассказал на коллегии Сергей Николаев, замдиректора департамента по работе с соотечественниками МИД РФ. В Ташкенте, когда открывали филиал МГУ, например, был настоящий праздник. Сегодня просят об открытии еще и общеобразовательных школ при вузах. Но открытие русских школ правительствами некоторых стран Содружества сегодня особо не приветствуется. Так что процесс переговоров, по мнению Сергея Николаева, будет долгим и непростым. Причем сложилась весьма любопытная ситуация. Если в некоторых странах ближнего зарубежья русские школы закрывают, то у более дальних соседей интерес к нашему образованию только растет. В Мюнхене сегодня сильные русские школы, которые посещают не только дети русских эмигрантов, но и коренных жителей. Причем русские школы в Германии традиционно сильные. Все дети, посещающие их, далее идут только в лицей. Здесь стоит напомнить, что в Германии разделение учеников на будущих ученых и специалистов происходит еще в школе. Более сильных учеников берут в лицей, после которого прямая дорога в университет. Огромный спрос в западных странах на наши учебные телепрограммы. Запросы поступают из Германии, Португалии, Испании.
Юрий Прохоров, ректор Государственного института русского языка им. А.С.Пушкина, заметил, что закрытие русских школ подчас усиливает интерес к русским программам и к русскому языку в частности. Его институт готов предоставить желающим новые разработки, хотя делать это стало труднее. Ранее институт имел госфинансирование двух журналов по русскому языку (журнал очень востребован, в том числе и за рубежом). Но теперь у журнала господдержки нет. Коллектив проиграл тендер на финансирование программы. Почему? Институт выставил на конкурс реальную стоимость проекта. Но на рынке сегодня активно действуют компании, которые перебивают реальные сметы соперников непомерно заниженной ценой. Государство выбирает, разумеется, того, кто дал более низкую цену. Такие компании (порой состоящие вообще из двух-трех человек) выигрывают конкурс, и дальше никого уже не волнует, что за продукт они могут создать за эти деньги.
Ситуация, к слову сказать, достаточно типичная. Мне уже не раз доводилось слышать от ректоров и научных руководителей институтов, что им перешла дорогу на конкурсе такая-то компания, назовем ее «Альтернатива», предложившая за разработку программы «ну очень смешные деньги». Любопытно, что после того как эта самая «Альтернатива» выигрывает конкурс, она начинает трясти сотрудников институтов «на предмет сотрудничества». В общем, получается все как в известном мультике: «Скорняк, а семь шапок из шкурки барана сшить сможешь?» – «Смогу».
Виктор Садовничий, ректор МГУ им. М.В.Ломоносова, уверен, что за рубежом востребовано в основном наше фундаментальное образование. В МГУ обучаются 6 тыс. иностранных граждан, из них 2 тыс. – в филиалах. Все филиалы МГУ за рубежом (а их пять) открыты по предложениям первых лиц государства. Все эти страны, за исключением Украины, финансируют преподавателей, сами строят кампус для студентов. Чтобы нам успешно выстраивать свою дальнейшую политику в этой области, нужно прежде всего понять, для чего нам это нужно. Многие страны продвигают свое образование, чтобы усилить собственное влияние на политику других государств. А зачем это нужно нам? Нужно выстроить свою стратегию – что именно нам нужно продвигать?
Владимир Мау, ректор АНХ, считает, что государству надо не скупиться субсидировать экспорт услуг, потому что вслед за нашими преподавателями сюда приедут иностранные студенты. Впрочем, могут и не приехать. Почему? Даже американские студенты не чувствуют себя в России в безопасности. Поэтому их предпочитают устраивать в семьи российских граждан. Так быстрее, кстати, проходит адаптация студентов.
Высказывания ректоров для «НГ» обобщила Татьяна Клячко, экономист, преподаватель Высшей школы экономики. По ее мнению, мы сегодня сохранили лишь дешевый сегмент образовательного рынка. Сегодня на рынке большим спросом пользуются краткосрочные курсы и программы, а мы такие не предлагаем. Вернее, предлагаем, но очень мало. Мы удерживаем свое образовательное пространство в странах Содружества, но уже потеряли рынок Китая. Имеет смысл сегодня сосредоточиться на странах СНГ – это тот ареал, где нам в первую очередь важно сохранить свое влияние. Иначе мы будем оттуда немедленно вытеснены. Наше главное препятствие на пути к освоению образовательного рынка дальнего зарубежья – переход на иностранный язык. В высших школах в России нет времени учить студента языку. Наши высшие школы – не англоязычные и не предлагают обучения на английском языке, как это делают, например, французские вузы. Те русские средние школы, которые мы открыли за рубежом, это мизер. Надо идти дальше. И прежде чем открывать зарубежные центры русского языка, мы должны ответить на вопрос, на какой рынок мы работаем. И вообще открытию подобных центров должна предшествовать хорошая маркетинговая работа.
