Студенты уже выбирали лучших

Харизматичная учительница останется в памяти детей надолго. Так может, учесть в критериях отбора этот момент.
Фото Натальи Преображенской (НГ-фото)

Вчера в Москве прошло заседание межведомственной рабочей группы по реализации приоритетного национального проекта «Образование» при Совете при президенте России по реализации приоритетных национальных проектов. На заседании напомнили, что к концу марта 2006 года планируется создать в субъектах РФ конкурсные комиссии по отбору лучших учителей России. В апреле 2006 года запланирован сбор заявок на конкурс лучших учителей, а с мая по июнь планируется провести экспертизу поданных заявок по критериям участия и критериям отбора.

В принципе предложенная схема отбора учителей для поощрения все же очень напоминает прежнюю, существовавшую еще в советские времена. Школа общим собранием выдвигает лучших людей. Муниципальные власти утверждают их, далее бумаги идут на региональный уровень, а затем уже на самый «верх». Раньше лучших выдвигали так же. Нельзя сказать, что сегодня эта схема устраивает всех. Всего пару недель назад на встрече министра образования и науки Андрея Фурсенко с директорами школ и сама идея поощрения лидеров, и критерии отбора лучших вызвали ожесточенные споры. Деятельность учителя многоплановая, и одним показателем ее качество определить нельзя. Есть педагоги, не имеющие видимых внешних достижений, но они многое делают для школы. Есть учителя, которые могут продемонстрировать внешние достижения, но о них плохо отзываются ученики и родители. Есть и еще один момент. Если все зависит от решения экспертов, у любого учителя все равно возникают сомнения, будут ли эти люди объективны в своих оценках. А вдруг предлагаемый ими педагог просто на хорошем счету у руководства или близко знаком какому-нибудь эксперту?

Так что же можно попробовать еще? Опыт отбора лучших учителей уже есть в других странах и есть в России. Достаточно вспомнить конкурс «Учитель года» или┘ опыт соросовских грантов для учителей в России, о которых сегодня почти не говорят. Общеизвестный факт, что к этому проекту в самом начале его существования были причастны достаточно известные российские ученые с хорошей репутацией. Задача им ставилась одна – сохранить интеллектуальную элиту, поддержать ее материально, поэтому и сам отбор существовал независимо от чиновников и администрации. Идея была – опросить студентов престижных вузов об их лучших школьных учителях. Как сделать, чтобы никто не сфальсифицировал эти данные? Как вспоминает в своей книге «Интеллектуальная элита и филантропия» руководитель программы (ученый и общественный деятель) Валерий Сойфер, от Натальи Солженицыной (которая сама была выпускницей мехмата МГУ имени М.В. Ломоносова) он получил фамилии людей, на которых можно было положиться. Когда процедура опроса и ее детали были тщательно продуманы, необходимо было избежать любого мошенничества с анкетами. Опрос студентов проводился вне связи с местным начальством. Подменить анкеты с ответами и вложить фальшивые бланки было, по мнению авторов, фактически невозможно. Чтобы избежать пугливости преподавателей (вдруг запретят проводить опрос) каждый из тех, кто проводил опросы студентов, имел на руках письма, подписанные двумя заместителями министра (Болотовым и Меськовым). Опросили 25 тысяч студентов 108 вузов в 58 крупных городах России. Когда стали проверять анкеты, оказалось, многие фамилии учителей встречались один раз, но были и такие, которые назывались два, три и более раз. Для подстраховки авторы обратились еще к общественным организациям, которые взаимодействовали со средней школой (руководители олимпиад, кружков и так далее). И попросили их прислать списки лучших учителей. Фамилии в списках от студентов и присланные новые данные совпали на 60%. Вот таким образом и были выбраны лучшие учителя.

Можно ли такую практику использовать сегодня, спросили мы одного из кураторов той программы, доктора технических наук Игоря Темкина. По мнению ученого, опрос студентов актуален и сегодня. И еще на начальном этапе отбора правильней были бы самовыдвижения кандидатов на заявку в конкурсе. Хотя когда кандидата выдвигают коллеги на основе каких-то количественных и независимых оценок, тоже совсем неплохо. Плохо, когда выдвигает кучка «прикормленных» начальством людей. Почему некоторые директора школ все-таки настроены сегодня критически? Директор школы, как и любой человек, эгоистично относящийся к миру, понимает, что самой школе это по большому счету ничего не дает. Если бы четко прописана была схема, что это не разовое мероприятие и какая будет от этого польза школе, дело пошло бы быстрей. Кстати, на что тратили гранты соросовские учителя? (Руководители проекта просили учителей сообщать им, как изменилась их жизнь после получения премий.) Многим учителям тогда эти деньги просто помогли выжить (время было тяжелое), но большая часть педагогов приобретали на эти деньги компьютеры и книги. Так что же изменилось сегодня, что, по словам некоторых директоров школ, лучшему учителю ныне могут за грант и «хату сжечь»? Неужели все так плохо?