Елена Герасимова На открытии Года России в Китае в Пекине побывала и группа чиновников из Минобразнауки РФ. В ходе поездки чиновники ознакомились с опытом китайских коллег в области образовательной реформы. Многие наши эксперты связывают успехи Китая в экономике именно с реформой образования, в частности высшего. И что любопытно, даже при беглом взгляде на китайские реформы можно обнаружить некоторые сходные моменты этих преобразований с нашими.
И, как считает профессор Галаган, действительный член Международной академии наук информации, информационных процессов и технологий, основы реформы и развития образования в Китае были, в свою очередь, заимствованы из образовательной стратегии президента США Дж. Буша-старшего, изложенной в докладе Комитета по образованию и людским ресурсам Федерального координационного совета по науке, технике и технологиям «К 2000 году: первыми в мире» (февраль 1991 г.). В Китае, дав образованию «зеленый» свет, решили, что фонды, выделяемые центральным и местными правительствами, а также финансовые ресурсы, поступающие из других источников, должны полностью использоваться в целях развития около 100 ведущих университетов и ключевых научных дисциплин и специальностей с тем, чтобы вывести их на уровень университетов наиболее развитых стран мира.
Это решение чем-то напоминает вот уже который год бродящие в умах российской образовательной общественности идеи выделения из всей массы вузов несколько ведущих университетов с приоритетным развитием. А в Китае сегодня продолжает осуществляться программа, цель которой вывести сотню китайских вузов в первый ряд университетов мирового уровня. Вообще здесь насчитывается около 1000 вузов разного профиля. Значительная часть их принадлежит Министерству образования, меньшая – ведомствам и администрациям провинций. Само собой разумеется, что достойно финансировать такую массу вузов сложно для любой страны. Поэтому власти Китая идут по пути увеличения финансирования лучших. На первом этапе они провели конкурс и отобрали 30 лучших вузов. Потом выбрали еще 70 – с финансированием поменьше.
На что могут вузы тратить эти средства? Естественно, эти деньги невозможно только «проесть». Лучшие вузы приобретают на эти гранты оснащение для лабораторий, оплату командировок, стажировок и на зарплату приглашенным лучшим специалистам из-за рубежа, на строительство и ремонт жилья и студенческих общежитий. Нечто подобное у нас начинает уже действовать в отношении бизнес-школ и инновационных центров.
Существенное различие систем образования России и Китая состоит в том, что в Китае за обучение платят. Бюджетные студенты тоже оплачивают свою учебу, хотя эта сумма по нашим меркам совсем незначительная, примерно 120 долларов, коммерческие же студенты платят гораздо больше – примерно 3,5 тысячи долларов за все годы обучения. Бюджетники обязаны после окончания учебного заведения отработать на государство не менее трех лет. Стипендия полагается только отличникам (120 долларов в год). Сумма грантов преподавателям начинается от 25 тысяч долларов. Личная зарплата руководителя проекта составляет 2% от суммы гранта, 10% отчисляется университету, 2% институту (факультету – по-нашему). Китайцы постоянно приглашают для чтения лекций иностранных преподавателей. И лекции для успешных студентов идут только на английском языке без перевода. Убивают таким образом сразу двух зайцев (и знание курса, и знание английского). Лучших студентов уже на втором курсе стараются выделить в особую группу, которая в будущем будет заниматься фундаментальной наукой. На этих ребят предусмотрено специальное финансирование. Именно на них возлагаются большие надежды. Кстати, и кадровую политику в университетах в дальнейшем можно будет решить за счет этого резерва.
Что же ждет оставшиеся 900 вузов? Наши эксперты полагают, что отставание их от вузов-лидеров будет заметней с каждым днем. Естественно, что многие будут принимать какие-то меры к спасению. Небольшие вузы (перспективные) сольются с крупными вузами по территориальному или профильному принципу. Возможно, часть их перейдет на региональный уровень или начнет получать дотации от провинций. Часть вузов будет закрыта. Разумеется, обозначенные перспективы не могут не пугать вузы, многие начинают проявлять активность, стремиться выбиться в передовые. А их руководство начинает искать средства для поддержания и развития своего вуза. Соревновательный момент вынуждает многие вузы укреплять свою материальную базу.
В результате, как рассказывает «НГ» москвичка, а ныне студентка Хайнанського университета Ксения Ким, любой кампус хорошего университета представляет собой некий оазис в пустыне. Ухоженные территории, отремонтированные корпуса. Видно, что в строительство и оснащение студенческого городка вложены значительные средства. Сервис на высоком уровне. Очень часто можно встретить в университетских городках и на улицах крупных городов иностранных студентов. Как отмечает руководство вуза, количество иностранных студентов растет с каждым годом. Чаще встречаются студенты из России, Вьетнама, Индии, Америки. Кругом звучит английская речь. «А вот влияние американской субкультуры здесь слабее, чем, скажем, в России, – замечает студентка Ким. – Некая цензура присутствует и в интернете. Не увидишь здесь и молодых людей, запросто целующихся на улицах, разбрасывающих окурки или пьющих пиво». Учеба для иностранного студента здесь обходится намного дороже, чем для китайца. Самые популярные специальности – экономические и менеджерские. Много здесь бизнес-школ, предлагающих потенциальным слушателям краткосрочные программы и курсы. Кстати, по рейтингам Financial times, уже 4 китайские школы вошли в двадцатку лучших бизнес-школ мира. Российских бизнес-школ в таком топ-списке, разумеется, нет. Как рассказала «НГ» бывшая преподавательница Читинского госуниверситета Наталья Данжинова, ныне работающая в Китае, китайский студент отличается от российского, пожалуй, большей аккуратностью и любознательностью. Из своих преподавателей они готовы «выжать все» и меньше русских студентов способны на всякого рода уловки и хитрости. Так что же заметят наши чиновники для нас полезного в Китае?
