Фото Reuters
Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху прибыл в Венгрию с официальным визитом. Все бы ничего – да вот только по прилете в Будапешт его должны были арестовать. Ведь он направился в страну, которая признает ордер на его арест, выписанный в прошлом году Международным уголовным судом (МУС) из-за действий израильтян в секторе Газа. Однако вместо надевания наручников у трапа самолета с последующей отправкой по этапу в Гаагу были торжественная встреча и прием с участием премьер-министра Виктора Орбана, который, собственно, Нетаньяху и пригласил. Заодно канцелярия венгерского премьера подтвердила то, о чем пресса писала за несколько дней до, как его теперь уже можно с полным основанием определить, исторического визита: Венгрия отзывает свою подпись под Римским статутом, документом, на основании которого действует МУС.
Так одним росчерком пера уничтожен авторитет одной из самых значимых международных институций. Пример Орбана при всем сложном к нему отношении многих европейских лидеров будет заразительным. Раз европейской стране, члену НАТО и ЕС, можно игнорировать ордер МУС, то почему другим нельзя? Теперь уже очень возможно, что состоится визит Нетаньяху в Италию. В прошлом году туда его почти прямым текстом зазывал вице-премьер страны Маттео Сальвини. Тогда это восприняли как очередную эпатажную выходку ультраправого политика. Теперь вполне возможно, что так и будет. Глава правительства Польши Дональд Туск уже звал Нетаньяху на мероприятия по случаю годовщины освобождения концлагеря Освенцим. Может позвать еще на какую-нибудь дату: на 8 мая, скажем. За визит Нетаньяху в Германию высказывается вероятный будущий канцлер Фридрих Мерц. Не против приезда премьера еврейского государства во Франции, Испании, Нидерландах. Возможно, все эти страны не выйдут из Римского статута. Только зачем он вообще будет нужен, если к его соблюдению будут подходить избирательно те, кто его, собственно, и принимал?
В 1998 году, когда был учрежден Международный уголовный суд, человечество жило другими ритмами. Холодная война закончилась. Вместе с ней, как писал кажущийся сейчас чудовищно наивным философ Фрэнсис Фукуяма, наступил конец истории, со всеобщим торжеством либерализма, когда сильный не будет обижать слабого, а мир уподобится большому демократическому государству с единым гуманным правом для всех, по законам которого все претендующие на право считаться цивилизованными страны согласны жить. Уже тогда возникали сомнения, что так оно и будет. Римский статут не подписали США, которым вроде бы по умолчанию была отведена роль хранителя этого чудесного порядка.
А потом выяснилось, что мир более сложен. В нем больше спящих, неразрешенных (а может, неразрешимых вообще) и появляющихся вновь конфликтов, чем тогда многим казалось, кровавые войны не ушли на периферию, а значит, МУС обречен оставаться правосудием не для всех. Когда речь заходила об аресте африканских диктаторов, до которых по большому счету никому нет дела, выписанный в Гааге ордер работал. Когда МУС заинтересовался теми, кто важен сильным мира сего, стало очевидно, что надгосударственного уголовного правосудия как системы не существует.
Интересы государств оказались сильнее международного права. Это открытие – одно из многих, сделанных за последнее время, о степени устойчивости того, что в конце XX века казалось незыблемым, установившимся раз и навсегда.
Анастасия Башкатова 
