Фото Sputnik/Gavriil Grigorov/Pool via REUTERS
Премьер-министр Словакии Роберт Фицо побывал в Москве, встретился с президентом РФ Владимиром Путиным, получил от оппозиции в своей стране обвинения в «предательстве», а украинский президент Владимир Зеленский и вовсе заявил, что этот случай должен заинтересовать словацкие спецслужбы. Смысл поездки при этом был вполне понятен. Украина собирается прекратить транзит российского газа, это очень беспокоит словаков. Фицо захотел решить эту проблему непосредственно.
Зеленский сообщил, что ранее предлагал словацкому премьеру «компенсацию потерь от российского транзита», а также помочь с поиском альтернативного сырья «по запросу Еврокомиссии». Фицо отказался. Зеленский подчеркивает, что «по какой-то причине Фицо считает Москву более выгодной», прямо намекая на «работу на свой карман или предательство национальных интересов». За премьера, впрочем, вступился президент Словакии Петер Пеллегрини. Он назвал заботу о поставках газа и нефти долгом Фицо. И вполне можно понять, почему Москва здесь и сейчас показалась словацкому премьер-министру более выгодной. Все потому, что жители его страны, в том числе и его избиратели, могут начать мерзнуть до того, как Киев выбьет у европейской бюрократии альтернативное сырье для Словакии или что-то компенсирует ей при своем плачевном экономическом положении.
В это же время премьер-министр Венгрии Виктор Орбан в интервью изданию Magyar Nemzet заявил, что считает Путина честным партнером и хочет развивать с Россией отношения. До этого в телеинтервью Орбан сказал, что придерживается идеи экономического нейтралитета в связях с РФ. Европа, по его мнению, проиграла конфликт в Украине, хотя не хочет этого признавать. Антироссийские санкции Орбан неоднократно называл губительными для европейской экономики. Во время председательства Венгрии в ЕС он пытался самостоятельно продвигать мирные инициативы, не согласуя их с европейской дипломатией. Это, правда, не дало нужного эффекта.
Экономический нейтралитет, о котором говорит Орбан, можно было бы также назвать «экономическим национализмом», чтобы подчеркнуть, как он выбивается из тенденций глобализации, объединения, лояльности общим структурам типа ЕС. В мире примеров такого нейтралитета-национализма становится все больше. Турция хочет строить суперхаб и продавать импортированный сжиженный природный газ из России и Азербайджана в Европу. У Индии – рекордные закупки российской нефти. Конечно, это беспокоит сторонников санкций, они ищут рычаги воздействия на такие страны. Но Орбан и Фицо особенно выбиваются из общего строя. Их страны – члены ЕС, они туда стремились, хотя и при других лидерах. А сейчас получается, не хотят солидаризироваться с Евросоюзом в одном из главных политических вопросов – давления на Россию.
Фрагментация процессов глобализации в такое кризисное время, как последние годы, объяснима. Уже во время пандемии коронавируса многие европейские государства ощутили, что общие структуры хорошо работают, когда нужно запрещать, но не когда нужно помогать. В беде все рискуют остаться наедине с собой. Поэтому и жесты Орбана, и поездка Фицо – действия на основе приобретенного опыта.
Элиты отдельных стран проявляют в вопросе отношений с Россией самостоятельность (кто-то в ЕС скажет – эгоизм) не только потому, что это время возможностей – построить отношения на будущее. Даже евроскептикам нравится Европа без границ и пошлин, дележ бюджетов. Но решения вроде прекращения транзита газа оставляют именно таких политиков, а не еврочиновников, лицом к лицу со встревоженным, а порой и разгневанным электоратом, которому невозможно продать идею европейской или любой другой солидарности.
Галина Романовская 
