Фото Reuters
C марта в странах ЕС начинается кампания по выборам Европарламента, которые пройдут с 6 по 9 июня. Социологи уверенно говорят, что состав законодательного органа Евросоюза должен достаточно сильно поменяться. Согласно исследованию Европейского совета по международным отношениям (ECFR), июньское голосование будет бенефисом тех политических сил, которых в европейской прессе именуют то правопопулистами, то правыми евроскептиками, то «друзьями Москвы» или «путинферштеерами» («понимающими Путина»).
Ожидается, что объединяющая их фракция Европарламента «Идентичность и демократия» резко увеличится. Сейчас в ней 59 депутатов, а, возможно, будет – 98. Она станет третьей по величине. Нарушить монополию либеральных, проевропейских и социалистических фракций «Идентичность и демократия» не сможет, но в Европарламенте будет играть куда большую роль, чем раньше. Значит ли это, что следует ожидать перемен в отношениях ЕС и России? Ответ не очевиден.
От слишком радикальных ожиданий в первую очередь должен предостерегать сам статус Европарламента. Он стал более влиятельным, но все равно не является парламентом в обычном понимании этого слова. Высший орган власти Евросоюза – Евросовет (иначе называемый Совет ЕС). Это, проще говоря, главы 27 стран, входящих в Евросоюз. Только от их решений в конечном счете зависит, будет ли принят новый пакет антироссийских санкций или нет, получит ли Украина очередные миллиарды помощи или не получит. А Европарламент избирает Еврокомиссию – орган, в чьи задачи входит в том числе и подготовка проектов санкций и поддержки, – и принимает общий бюджет ЕС, из которого на сегодняшний день финансируется Украина (да, стереотип «Киев содержится Вашингтоном» сейчас в корне неверен). С конца 2022 года главный украинский донор – Евросоюз. Причем его роль в данном качестве будет возрастать: в Брюсселе заблаговременно подготовились к возможным зигзагам внешней политики США в случае прихода к власти Дональда Трампа и приняли многолетний пакет помощи Украине. Так что евродепутаты мало чего могут сделать, даже если они действительно «друзья Москвы».
Ведь «Идентичность и демократия» – это не только Маттео Сальвини и Марин Ле Пен, одно время бывавшие в российской столице чуть ли не чаще, чем в Европарламенте. Это еще и Консервативная народная партия Эстонии, чей лидер Мартин Хелме критикует эстонское правительство за то, что оно недостаточно готовится к войне с Россией и пускает на территорию страны «пятую колонну Кремля» – украинцев, говорящих по-русски. Это и Датская народная партия, активно лоббирующая увеличение военной поддержки Украине. Да и сами «старые» члены «Идентичности и демократии» вроде «Альтернативы для Германии» не горят желанием демонстрировать пророссийские симпатии хотя бы потому, что быть ближе к РФ от них не требуют избиратели.
Европа от Украины не устала. На доходах жителей ЕС ее поддержка не сказывается. Глава Евросовета Шарль Мишель в конце февраля говорил, что за два года Украине ушло 130 млрд евро из бюджета ЕС и от отдельных стран ЕС. Немного. Всего, кстати, за это время Запад потратил на Украину порядка 240 млрд евро – один годовой бюджет России. Для сравнения: бюджет Германии на этот год – 477 млрд евро.
Обычно у нас склонны преувеличивать влияние российского фактора на состояние дел в ЕС. Он, конечно, важен, но Европу сейчас больше беспокоят признаки начинающегося нового миграционного кризиса из-за наплыва ближневосточных мигрантов. А выборы в Европарламент всегда были своеобразным барометром настроений европейцев. Тот, за кого они никогда не проголосуют на выборах в своей стране, мог быть избран евродепутатом – чисто в знак протеста, чтобы просигнализировать собственному правительству, что и в каком направлении нужно менять. Поэтому сейчас европейцы голосуют за тех, кто обещает поставить заслон нелегальной миграции. А значит, активность «друзей Москвы» будет направлена в первую очередь на это.
Светлана Гамова 
