На фото пуск ракеты "Калибр" одним из кораблей ВМФ России. Фото Reuters
Рассуждая о роли в специальной военной операции российского Черноморского флота и говоря о потерях, которые он может понести, эксперты порой забывают, что именно фрегаты и подлодки мощнее всего бьют по Вооруженным силам Украины (ВСУ). По информации Минобороны РФ, в ходе спецоперации флот нанес более 270 ракетных ударов, поразив свыше 330 объектов. Опасения экспертов чаще всего связаны с перспективой применения Киевом безэкипажных морских катеров (БМК).
Однако примененные украинцами в количестве порядка полусотни БМК не уничтожили ни одной цели – на их счету лишь устранимые повреждения единичным кораблям и береговым объектам. Малой волной катер сбивает с курса и выбрасывает на берег (так на камнях севастопольского пляжа в сентябре 2022 года оказалась пара БМК «Мыкола», а год спустя – «Магура» у села Молочное). Ощутимый ущерб Черноморскому флоту нанесли только ракетные удары ВСУ по Бердянску (баллистическим комплексом «Точка-У»), Севастополю и Керчи (англо-французскими крылатыми ракетами Storm Shadow и SCALP).
Тогда как БМК способны действовать лишь в штиль, фрегат «Адмирал Макаров», несмотря на сильнейший шторм, в конце ноября вышел в море и нанес по объектам ВСУ удар «Калибрами».
В ходе спецоперации Украина утратила все боевые корабли и вместе с ними возможность свободно вести морскую торговлю – в глубоких водах любое судно рискует быть остановленным Черноморским флотом. Таков результат размена мореходного флота на «москитную флотилию».
Опыт спецоперации показал, что корабли и подлодки наиболее уязвимы, когда стоят на якоре, а наилучший результат показывают при длительном пребывании в море, сохраняя способность применения ракетных комплексов в любую погоду. Осознание этого факта важно при переосмыслении роли и характера применения флота в конфликтах современности, а также при формулировании требований к новым кораблям.
Расследование случаев результативных атак крылатыми ракетами Севастополя и Керчи также должно подтолкнуть к переосмыслению представлений о том, кто отвечает за безопасность кораблей на территории военно-морских баз и судостроительных заводов. Всецело полагаться на береговые средства безрассудно. Важно грамотно включать в «общий контур» ПВО и артиллерию кораблей, и их ракетные комплексы. Значит, они должны полноценно действовать, даже когда корабль стоит у причальной стенки с выключенной главной энергетической установкой и основной радиолокацией. На борту кораблей следует шире «прописывать» автоматические системы, способные немедленно открыть огонь при обнаружении приближающейся морской либо воздушной цели, не отвечающей на сигнал «свой–чужой». Здесь не обойтись без развития и внедрения искусственного интеллекта, способного без либо с минимальным участием человека принять решение на огневое поражение в скоротечных условиях воздушного налета.
Примечательно сообщение о довооружении зенитными ракетными комплексами «Тор» модульного исполнения десантных судов. Они широко привлекались к операциям 2022 года, доставляя материально-техническое снабжение в Бердянск и другие азовские порты, когда Российская армия наступала на Мариуполь. В 2023 году десантные корабли использовались лишь при защите баз да повышения транспортной доступности Крыма, перевозя автомобили между полуостровом и материком. Несомненно, лучшим применением подобной техники станет амфибийная операция в зоне спецоперации.
Боевые корабли строят не для того, чтобы затем держать их в портах под защитой родных берегов. Флот ценится как средство проецирования силы на дальние расстояния. Он может делать это только тогда, когда действует в полной боевой готовности на морских просторах.
Дмитрий Тараторин 
