Кадр из сериала "Слово пацана. Кровь на асфальте". Реж. Жора Крыжовников. Toomuch Production
«НМГ Студия», 2023
Российскую аудиторию завоевывает сериал «Слово пацана». История про гопников из казанской подворотни позднесоветского периода неожиданно нашла эмоциональный отклик в наше время. Но кинопроект пришелся по душе не всем. Критики, среди которых есть чиновники и политики, полагают, что он романтизирует насилие и криминальный образ жизни. Звучат требования запретить показ картины даже несмотря на то, что сериал проверялся Роскомнадзором и тот не нашел каких-то нарушений.
Особенно досталось фильму от властей Татарстана. «Мы это проходили, и мы не имеем права допустить повторения событий прошлого. Мы должны донести до руководства страны, что такие фильмы не соответствуют той политике, которую мы проводим», – заявил глава республики Рустам Минниханов.
Но как соотносятся подобные высказывания с Конституцией, запрещающей цензуру? Ведь любое художественное произведение имеет право на жизнь, если не нарушает закон – а подобного не выявлено.
Сериал основан на реально существовавшем феномене. Казанские подростковые банды – известная страница истории. Конечно, современная Казань совершенно не похожа на перестроечную. Это не значит, что в борьбе за ложно понимаемую чистоту имиджа нужно замалчивать прошлое.
Напомним, с легкой руки телевизионщиков к Петербургу прикрепился эпитет «бандитский» – по названию известного телесериала. Но все понимают, что речь идет о 90-х и к современному Петербургу этот эпитет никто не применяет. Могла ли сейчас выйти на экраны «Кавказская пленница» или фильм бы сняли с проката после антиконституционных сетований бюрократов, которые бы усмотрели в фильме очернение местных жителей и насмешку над традициями?
Французы, наверно, обижаются на «Французского связного» Уильяма Фридкина. Это не отменяет того факта, что существовал трансатлантический канал поставок наркотиков из марсельских лабораторий в США. У Марселя вообще веками сомнительная репутация, но во многом он даже привлекателен именно из-за этого. Если бы чиновники подошли к делу с выдумкой, они бы нашли применение свалившейся на Казань славе – например, пополняли бюджет за счет туристических экскурсий по местам лихого прошлого. Туристы не станут ассоциировать события 30-летней давности с нынешней Казанью, убедившись в отсутствии такой связи.
Критики сериала могли бы основывать свои претензии на том, что на его съемку были выделены в том числе государственные деньги (об этом писалось в СМИ). Мол, мы протестуем как налогоплательщики. Но вот незадача – с таким резонансом картина обречена на коммерческий успех, а значит, деньги выделены не зря. Много ли еще есть примеров удачных госинвестиций в киноискусство?
Казанские гопники могут не нравиться. Но ханжеские заявления в стиле «про таких людей вообще не надо делать фильмы» вынуждает спросить: а про кого режиссеры должны снимать кино, чтобы оно понравилось чиновникам? Они хотят «сахарные» фильмы только про достижения и победы? А кого они видят в качестве героев (если не про войну) на экранах в фильмах «о жизни»? Аспирантов-физиков? Рабочих, спасающих леса и помогающих бездомным? Если будет снято талантливо и с попаданием в аудиторию – почему бы и нет. Но судьба российских фильмов, ранее снятых по указке, «по социальному заказу», заставляет сомневаться в успехе.
Да надо ли мазать героев сериала только черной краской. Ведь они представляют самую что ни на есть укорененную в России традицию, в которой воспитано не одно поколение: дружба, взаимовыручка, ответственность, ненависть к предательству и прочие достойные мужские принципы. У нас, между прочим, и президент нет-нет да и вспомнит ленинградскую улицу и ее порядки. Сейчас это другой человек, но все мы родом из детства. Важно, что из него мы вынесли, и в этом плане сериал дает не только отрицательный пример, влияния которого на молодежь так опасаются моралисты.
Наталия Григорьева 
Дарья Гармоненко