Фото сайта kprf.ru
КПРФ, ориентируясь на собственные замеры социальной тревожности в регионах, готовится к следующим избирательным кампаниям. Опросы Центра исследований политической культуры России (ЦИПКР) настраивают коммунистов на оптимистический лад: якобы 50–55% респондентов готовы голосовать за них уже в этом году.
Между тем лидер КПРФ Геннадий Зюганов выступил на партийном пленуме с докладом, посвященном патриотическому воспитанию молодежи и ее роли в борьбе с фашизмом – в прошлом и настоящем. На первый взгляд в его речи не было ничего нового: при советской власти был настоящий патриотизм, но «ельцинская камарилья» объявила его «прибежищем негодяев», и лишь коммунисты, начиная с 90-х, напоминали о сплочении во имя истинных ценностей, боролись с западной агрессией и капитализмом, и теперь актуальность всего этого очевидна каждому.
Новизна здесь скорее в созвучии слов и времени. Когда началась СВО, пришло время кризиса идентичности для политических партий. Показалось, что многие политико-экономические проекты придется поставить на «стоп», а вместо этого соревноваться в патриотической риторике. Сама партийная борьба виделась чем-то неуместным.
Коммунисты, например, уже несколько лет говорили о необходимости левого поворота в государственной политике, отказе от либерально-рыночного курса 90-х. КПРФ позиционировала себя как альтернативную партию власти, у которой есть готовая программа развития страны. Едва ли власть обращала на это пристальное внимание. Левый курс ей и так удавалось держать, ресурсов для этого хватало. Почти любое выступление президента Владимира Путина – это развитие идеи «большого государства» с расширением социальных гарантий, а не продвижение ценностей свободного рынка. Коммунисты по большому счету предлагали идеологическую оболочку для таких практик. Но эта оболочка означала бы полную реабилитацию советского дискурса со всеми вытекающими (обелением образа Сталина, например). Власти это едва ли было нужно.
Однако, когда напоминание об альтернативной – по сути, советской – партии власти звучит сейчас, идея кажется чуть ли не очевидной. Пусть даже ее можно воспринять и как политический троллинг. Ведь по большому счету реабилитация советского опыта во всей его многогранности уже происходит. Если еще несколько лет назад жесткая критика Сталина в публичном пространстве была вполне возможной (высказывались так и государственные люди), то сейчас приходится задумываться: не переписывание ли это истории, не дискредитация ли, не оскорбление ли ветеранов, нельзя ли из-за этого подпасть под какую-нибудь статью УК?
Советский дискурс возвращается и в том, что касается отношений с западным миром. «Холодная война 2.0» уже не кажется описательным штампом из газет, реальность к такому конфликту приблизилась. Если несколько лет назад Геннадий Зюганов сказал бы, что капитализм породил уродливую гидру фашизма, это было бы воспринято как повторение советских пропагандистских формул, анахронизм, отказ видеть новый мир новыми глазами. Но теперь каждый день можно услышать и прочитать о том, как Запад накачивает оружием преступный киевский режим, о необходимости искоренить нацизм в Украине. И получается, что все советские формулы, любовно хранимые коммунистами, работают и применимы.
Зюганов на пленуме именно об этом и напомнил. Коммунисты, по его мысли, все последние десятилетия говорили, что мир остался тем же, что и при СССР. Распределение ролей в нем прежнее. И это значит, что совершенно необязательно придумывать новую идеологическую конструкцию, пытаясь вставить в нее детали старой. Достаточно обратиться к тем, кто эту идеологию сохранил во всей полноте.
Дарья Гармоненко 
