Фото агентства городских новостей "Москва"
Фонд «Общественное мнение» (ФОМ) провел опрос, посвященный отношению россиян к использованию иностранных слов в русском языке. 57% респондентов считают, что такие слова русский язык портят, 28% – что они его обогащают, развивают. Лишь в одной возрастной группе – от 18 до 30 лет – тех, кто выступает за иноязычные заимствования, больше, чем противников. Показатели примерно равны у пользователей интернета как основного источника информации: 42% «за» и 46% «против».
При этом 44% опрошенных заявили, что использование таких слов окружающими не вызывает у них раздражения и недовольства (у 50% вызывает). 41% спокойно относится к тому же явлению в СМИ (53% раздражаются). Это немного корректирует картину, нарисованную первым вопросом. Задавая его, социологи просто не предложили вариант «равнодушие». Доля тех, кто готов отстаивать тезис о пользе иностранных слов в русском языке, меньше доли граждан, никак не реагирующих на такие заимствования.
Когда респондентам, которых раздражают иностранные слова в повседневном общении и в СМИ, задали уточняющий вопрос «а какие именно слова?», многие (35%) вовсе не нашлись, что ответить. Самым популярным оказался ответ «окей» (6%). Прочие варианты («шопинг», «кринж», «фейк», «вау», «кешбэк», «менеджер», «хайп») набрали по 1%. Были и ответы, лишенные конкретики: «таких слов много», «молодежный сленг», «деловой сленг».
Примечательно, что 65% опрошенных поддерживают принятый Госдумой в первом чтении законопроект о запрете чиновникам и госслужащим использовать в публичной речи иностранные слова. 9% считают, что действие такого закона нужно распространить на СМИ, столько же хотят подчинить ему преподавателей. 9% заявили, что это должно стать всеобщей нормой.
Язык – это и инструмент, и отражение мышления, восприятия реальности. Новые, в том числе и заимствованные слова описывают то, чего раньше в опыте социума не было. Язык стремится к функциональности. И россияне не в меньшей степени, чем другие нации, и подчинены этим процессам, и принимают их. Сложно оценить, какой процент респондентов сама формулировка вопросов заставила задуматься о словах-раздражителях, а у кого скепсис был давно накопленным и осознанным. Для этого нужно более углубленное исследование.
Борьбу с «иностранщиной» в языке сложно считать запросом снизу, во всяком случае – артикулированным, аргументированным. Раздраженные граждане не могут четко обозначить, что именно вызывает у них такую реакцию. Некоторые из слов, которые они называют, уже лет 20 назад утвердились в повседневной языковой практике. Странно было бы сейчас отказываться от «менеджера» или «бутика». Некоторые слова, например «вау», явно утратили былую популярность, они как будто взяты из устаревших сатирических фельетонов.
Опрос ФОМ скорее фиксирует общественную установку на недоверие ко всему иностранному. Сейчас это политический мейнстрим. В опроснике социологов можно заменить «иностранные слова» на «иностранную музыку», «иностранное кино» – и получить примерно те же результаты.
Одновременно социологи ФОМ обозначают довольно распространенное в обществе явление. А именно: власти (в случае с языком – Думе) делегируется право не просто принимать решения, но и определять опасность, описывать угрозы. Граждане принимают спущенные сверху инициативы, формулировки, желаемые варианты поведения и реакции на различные явления. Естественные иностранные заимствования в языке со временем просто перестают замечаться, и превратить их в объект раздражения в таких условиях можно только искусственно. Борьба с иностранными словами в русском языке – это вполне искусственная повестка, отвлекающая от решения настоящих проблем.
Ольга Соловьева 
