Фото агентства городских новостей "Москва"
В последние дни рубильник госпропаганды, судя по всему, переведен в положение «возобновление мобилизации» – и зафиксирован. И об этом говорят, например, не только разъяснения пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова по поводу продолжения действия указа Владимира Путина о частичной мобилизации. Или, скажем, одни лишь рассуждения прокремлевских СМИ о том, что спецоперация требует подкреплений. Заявления начальника Генштаба Валерия Герасимова в интервью АиФ, как представляется, подтвердили факт включения информационной машины.
Главнокомандующий СВО пояснил, что «для стабилизации обстановки, защиты новых территорий и проведения наступательных действий Генштабу пришлось ввести в действие планы по проведению частичной мобилизации». И он одновременно признал, что, поскольку «система мобподготовки оказалась не полностью адаптирована под современные экономические отношения», военным властям «пришлось все исправлять на ходу». Здесь важнее даже не то, что говорит Герасимов, а когда. Хотя, конечно, в интервью есть такой нюанс, как полное выведение президента РФ из мобилизационного контекста.
Госпропагандистская сетка ведет такую медийную политику: мобилизация – это текущее мероприятие без каких-либо волн или штилей, так что не надо все время вспоминать о 21 сентября. Именно в этом читателей и зрителей убеждают военкоры, которые априори должны вызывать доверие лишь потому, что экспертами они, дескать, выступают с земли, а не с диванов. Военкоры приучают граждан к мысли о неизбежности мероприятий по пополнению личного состава, участвующего в СВО, а спикер Кремля – к тому, что Путин здесь ни при чем: «Что касается призыва по частичной мобилизации, этот процесс был завершен. Здесь я предлагаю ориентироваться на слова президента России. Но указ предусматривает и другие функции».
Однако вряд ли такая концентрация на одной теме может означать что-то иное, кроме как подготовку к тому моменту, когда пойдут сообщения о призыве населения на спецоперацию то тут, то там. Понятно, что облав на улицах не будет, их госпропаганда уже сделала частью украинской действительности. Так что в России может быть только подспудная мобилизация. Тем не менее ползучесть не отменяет массовости, а стало быть, и волны тревожности. Однако в Кремле, похоже, считают, что Путин из-под нее отныне выведен и что не будет, как в сентябре, нарушения священной парадигмы – президент всегда источник добрых новостей.
Тогда спецоперационная необходимость заставила власть вытащить на поверхность часть глубинного народа, которому не очень понравилось то, как это было сделано и какими эксцессами сопровождалось. Соцопросы показали снижение ресурса лояльности к власти, люди засомневались в ее способности поддерживать то общественное спокойствие, ради которого большинство, в частности, отказалось от причастности к политике. Поэтому-то президент быстро и лично констатировал конец мобилизации.
Сейчас Путин к возможному ее возобновлению вроде бы отношения не имеет, но единоличному правителю, наверное, вряд ли избежать проекции на себя недовольства очередным раскачиванием лодки. Тем не менее в интересах планируемой победы над Украиной, а точнее Западом, власть, похоже, готова черпануть уже и из бочки с ресурсом доверия к ней. Дальше останется лишь запасенная внутриполитическая стабильность – краеугольный камень режима.
Прежде именно ради нее тормозились многие процессы изменений, складировались и экономились деньги, подвергались разгромам различные оппозиционеры. Предполагалось, что достигнутого в настоящем резерва прочности стране хватит еще и на будущее, чтобы сделать необходимый рывок вперед и вверх. Но пока власть скорее всего продолжит бессчетно тратить и этот дорогой запас.
Дарья Гармоненко 
Иван Родин