Иллюстрация Pixabay.com
Спикер Госдумы РФ Вячеслав Володин, выступая на форуме «Территория смыслов», заявил: «Тот, кто захотел переждать это время, уехать в теплые страны и оттуда взирает на это все, должен понимать – он предатель». Под «этим временем» и «этим всем» подразумевается спецоперация в Украине и все, что с этим связано. По словам спикера, 100% думских фракций поддержали независимость ДНР и ЛНР, а «тот, кто не поддержал, он не с народом».
По всем последним опросам ВЦИОМа, доля тех, кто на выборах в нижнюю палату проголосовал бы за непарламентские партии, стабильно выше, чем процент поддерживающих ЛДПР, «Справедливую Россию» и «Новых людей». Сложно сказать, как эти партии, не попавшие в Думу, повели бы себя, когда перед ними встал бы вопрос о признании донбасских республик. Может, и поддержали бы. Однако, учитывая актуальную социологию, ставить знак равенства между «непарламентским» и «антинародным» вряд ли можно.
В любом случае к словам Вячеслава Володина, пусть и произнесенным не с думской трибуны, стоит относиться серьезно, и «пережидающие» наверняка так и сделают. Законы в России, особенно сейчас, принимаются, корректируются, ужесточаются очень быстро, их не просеивают через критическое процедурное сито. «Предатель» – пока еще не слово из законодательного словаря. Но в нем есть, например, «госизмена», и недавно в Думе уже предлагали приравнять спортсменов, решивших сменить гражданство, к изменникам Родины (впрочем, эту инициативу пока не поддержали).
Важно то, что риторика правящей элиты (а спикер Госдумы принадлежит к ней) ужесточается. Стоит вспомнить, как в начале апреля пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что есть люди, которые «испугались» и «не поняли» смысла происходящего, то есть спецоперации. Они уехали, и они, по словам Пескова, «не враги государства». Видимо, теперь, по прошествии четырех месяцев и после выступления спикера Госдумы, у пресс-секретаря президента впору спрашивать, не изменилась ли официальная точка зрения по вопросу об уехавших.
Раньше представители власти редко использовали слово «предатель». Владимир Путин в 2018 году называл «предателем Родины» бывшего полковника ГРУ Сергея Скрипаля. Затем он повторял и развивал свой тезис в интервью Financial Times. Путин подчеркивал, что предательство – «самое мерзкое преступление, которое можно себе представить». Тогда могло показаться, что президент так остро реагирует именно на акт измены внутри корпорации спецслужбистов, к которой когда-то сам принадлежал. Вероятно, отчасти так оно и было. Путин еще до этого, в контексте присоединения Крыма, использовал понятие «национал-предатели» в отношении «пятой колонны», действующей по наущению Запада внутри страны. Но и это можно было считать частью дискурса спецслужб, силовиков: «пятая колонна» – те же самые агенты, подрывные элементы. Уже в 2022 году, говоря о «национал-предателях», которых народ «выплюнет, как мушку», Путин не расширял круг врагов и изменников, не включал в него всех «уехавших».
Расширяется ли этот круг теперь? Вероятно. Те, кто «пережидает», еще раз крепко задумаются о том, возвращаться ли. И вовсе не потому, что они «предатели». Опасения у них вызывало, в частности, непонимание правил, по которым теперь будет жить страна, непредсказуемость изменений, их явная направленность на конфликт, ужесточение и ограничение. В этом смысле мало что поменялось за полгода, а высказывания представителей власти о «пережидающих предателях» едва ли снимают общую тревожность. Если раньше люди не понимали, могут ли они и дальше жить и работать в России как раньше, то теперь они просто почувствуют, что их не хотят здесь видеть.
Виктория Панфилова 
