Культурная Россия превращается в филиал Москвы и Петербурга

Так будет выглядеть самарский филиал Государственной Третьяковской галереи после реконструкции. Фото сайта tretyakovgallery.ru

На днях в Самаре прошла презентация реконструированного здания фабрики-кухни, где сейчас находится филиал Третьяковской галереи. Первая выставка здесь пройдет уже в 2022 году. Расширение, экспансия крупнейших культурных институций Москвы и Петербурга в регионы идет уже не первый год. Начало положили Мариинский театр, который прирос сценой во Владивостоке, и Эрмитаж, открывший филиалы в Казани и Екатеринбурге (Приморье – в работе). Более того, сегодня существует государственная программа, согласно которой культурные кластеры – филиалы Большого или Мариинского театра, Эрмитажа, Русского музея, одной из столичных академий хореографии, кинематографических вузов и т.д. – должны появиться в Калининграде, Кемерове, Владивостоке и Севастополе.

Понятно, что выбраны ключевые точки на карте – западный и восточный форпосты России, Сибирь, Крым. Все эти планы связаны с крупными строительными проектами – здания для институций в большинстве случаев должны быть новые. Строительство филиала Большого в Калининграде уже идет, его должны завершить в 2023 году. Здание для Эрмитажа во Владивостоке проходит сложный этап реконструкции.

С одной стороны, иначе как грандиозным этот проект не назвать. В городах, где не было, скажем, оперных театров, они появятся. Неоспоримый плюс и в том, что финансирование будет идти из федерального бюджета и не зависеть от местного.

Но у системы, в которую превратились отдельные случаи, есть опасные стороны. Тенденция вертикализации власти, характерная для российской политики, применяется к культурной сфере. Управление крупными культурными точками будет осуществляться из двух столиц. В стране 11 часовых поясов, разница между этническими группами, характерными особенностями каждого региона огромна. И если в краткосрочной перспективе результатом будет быстрое получение качественного продукта, то в долгосрочной возможно нивелирование локальных традиций, апатия местного руководства. Есть федеральное предложение: Эрмитаж показывает импрессионистов, Московская консерватория присылает своих педагогов – к чему напрягаться и выстраивать что-то свое, взращивать местное? Стоит ли поощрять местных художников, когда Эрмитаж и так покажет великих?

А между тем столицы в XX веке питали региональные авторские школы. Скажем, школа Захара Брона в Новосибирске дала миру блистательных скрипачей, и таких примеров много. Сила России, как всегда считалось, именно в разнообразии культурных школ, и сейчас это разнообразие будет постепенно стираться.

Исторически, правда, складывалось и так, что столицы давали импульс. Так, культурная миграция была очень сильна в годы Великой Отечественной войны, и в городах, где «квартировался» Большой или Кировский, проросли творческие зерна. В 1945 году в Молотове (Пермь), куда был эвакуирован Кировский театр, появилось хореографическое училище, директором которого стала артистка из Ленинграда. Сейчас это учебное заведение со своими традициями, своим почерком, чьи выпускники узнаются профессионалами по характерным чертам, присущим пермской школе. В нынешней схеме вряд ли такое возможно.

Проблему понимает Владимир Урин, который в одном из интервью отметил, что задача Большого – запуск театра в Калининграде, помощь на первых этапах, но в перспективе он должен стать самостоятельной организацией. Правда, оставаясь в системе Большого… То есть финансовые и управленческие решения (возможно, и художественные) будут приниматься на Театральной площади в Москве, или в кабинете на Дворцовой в Санкт-Петербурге, или в Лаврушинском переулке и т.д. У руководителя филиала вряд ли будет право на ошибку, на собственный путь. Так вся культурная Россия грозит превратиться в филиалы, а местные творческие школы, традиции рискуют уйти в песок.