Фото Reuters
Украинская тема вновь оказалась в центре российского медиапространства. Наблюдатели ОБСЕ фиксируют десятки случаев нарушения перемирия в Донбассе. В ЛНР и ДНР сообщают о новых обстрелах и гибели людей, украинская сторона заявляет о «провокациях сепаратистов». В Сети появляется информация то о перемещении российских войск к границе, то о призыве Киева к НАТО помочь в случае «агрессии со стороны Москвы», то о готовности Кремля на такую помощь ответить. Тема «Нет войне с Украиной» вдруг оказалась в топе Twitter, хотя, казалось бы, еще недавно никакой войной и не пахло, конфликт в Донбассе перешел в стадию вялотекущей неразрешенности.
Российские политики охотно подхватывают украинский мотив. Например, спикер Госдумы Вячеслав Володин призвал Киев перестать нагнетать ситуацию вокруг Донбасса. В противном случае, считает Володин, нынешняя украинская власть может «закончить свою политическую карьеру в Гааге».
Тема Украины и Донбасса вписывается в общий контекст конфликта Москвы с Западом. Российские политические интерпретаторы давно распределили роли в этой истории. По их мнению, есть Россия, есть Вашингтон с его враждебными РФ интересами, есть «марионеточная» власть в Киеве и есть Европа, которая в ущерб своим интересам слушает голос США, но еще может вспомнить о собственных, отличных от американских интересах и осудить украинский режим.
Политическая практика показала, что в России такого рода нарративы прекрасно работают перед выборами, позволяют сместить акцент с экономики на внешних врагов. Социально-экономическая ситуация в РФ из-за пандемии и других накопившихся проблем остается турбулентной и непредсказуемой, поэтому карта внешней политики перед осенними выборами в Госдуму ложится на стол очень кстати. История с Навальным, санкциями, отзывом посла для консультаций из США, заморозкой отношений с Европой – части того же нарратива.
Проблема в том, что украинская история не может до конца раствориться в контексте противостояния Москвы и Вашингтона и не воспринимается исключительно как активная фаза в геополитической игре. Это живая рана. Когда украинский мотив вновь начинает звучать в медиапространстве, актуальным становится вопрос о Донбассе. Что делать с непризнанными республиками? На какие шаги готова пойти Россия? Москва быстро и с последствиями для себя решила вопрос с Крымом, тогда как жители ЛНР и ДНР, многие из которых хотят того же, что и крымчане, застряли в полной неопределенности. Их государственность официально не признает никто, они не возвращаются в юрисдикцию Киева и не переходят под юрисдикцию Москвы.
Предвыборное обыгрывание конфликта с Вашингтоном не требует от российских властей никаких радикальных действий – это просто консолидационная риторика. Но, когда звучит украинский мотив, есть кому добиваться решительности. Это и жители ЛНР и ДНР, получившие российские паспорта и имеющие право голосовать. Это и кандидаты в депутаты вроде Захара Прилепина, которые последовательно выступают за присоединение Донбасса. Решительность в данном случае означает, что Россия должна принять какое-то решение по поводу непризнанных республик, а не ждать, пока Киев выполнит Минские соглашения.
Донбасская тема политически токсична. Ее потенциальное развитие не подчиняется воле власти, которая, кажется, не собиралась в обозримом будущем решать вопрос ЛНР и ДНР, предпочла бы сохранить на этом направлении пространство для маневра. Выпускать такого джинна перед выборами небезопасно, справиться с ним ничуть не проще, чем с социально-экономической пандемической повесткой, выигрыш может оказаться краткосрочным, а последствия болезненными и неконтролируемыми.
Владимир Скосырев 
комментарии(0)