Фото REUTERS
От администрации Джозефа Байдена многие ждут преемственности внешней политике Барака Обамы. Однако за последние годы некоторые подходы и принципы, которые использовал Белый дом при 44-м президенте США, лишились своей актуальности. Показателен пример Ближнего Востока, политические контуры которого за минувшие четыре года претерпели радикальные изменения. На это недавно обратил внимание госсекретарь Майкл Помпео, рассуждая о возможных действиях Байдена. Он подчеркнул, что «на дворе не 2015 год» и что президентство Дональда Трампа уже привело к необратимой корректировке линии США в ряде вопросов. Например, в том, что касается Ирана и контактов Израиля с арабским миром. «Считаю, что данные элементы будут прочными, потому что народы этих стран хотят, чтобы они сохранялись. Надеюсь, что следующая администрация продолжит наращивать их таким образом, который укрепляет мир и безопасность среди всех государств на Ближнем Востоке», – заявил глава Госдепа.
Источники Axios в окружении Байдена сообщали, что избранный президент, вероятно, захочет расширить «Авраамовы соглашения» Израиля с арабским миром, которые в минувшем году были преподнесены как результат кропотливой работы команды Трампа, хотя они просто подытожили давно начатые процессы в регионе. По большому счету Байдену остается только продолжить и другие ближневосточные начинания своего оппонента. Это политика умеренных ограничений в отношении Турции, а также борьба с тенденцией на дезинтеграцию в Совете сотрудничества арабских государств Персидского залива.
Что-то концептуально другое администрация избранного президента могла бы предложить в контексте сирийского досье. За несколько лет Трамп неоднократно декларировал намерение свернуть американское военное присутствие в Арабской Республике, отказавшись от ответственности даже за партнеров США в борьбе с «Исламским государством» (запрещено в РФ) – курдские военизированные формирования. Прежде всего из соображений экономии. Уровень концентрации сил США в Сирии – после долгих межведомственных споров – был в итоге сокращен. Байден же является сторонником стратегии «контртерроризм плюс», которая заключается в том, что акцент в борьбе с террористическими группировками должен быть сделан не на крупномасштабном военном присутствии, а на ограниченном применении сил специального назначения при воздушной поддержке. В связи с этим можно ожидать частичного отката от тех решений, которые успел принять Трамп по Сирии. Однако изменить здесь что-то радикально нельзя: идея продолжительных военных кампаний за рубежом давно показала Вашингтону свою несостоятельность.
Принципиально другого подхода от Байдена ждут на иранском направлении. В 2018 году Вашингтон объявил о выходе из ядерной сделки с Тегераном, после чего тот начал постепенно отказываться от взятых обязательств в рамках этих заключенных в 2015 году договоренностей. Тем не менее в Иране не раз заявляли о готовности отменить эти шаги, как только США вернутся к своим обязательствам. После победы Байдена стали появляться надежды на «возрождение» ядерной сделки – прежде всего из-за мягкой позиции демократа. Однако совершить стратегический сдвиг на иранском направлении Байдену могут помешать те региональные игроки, которые видят в мягкости по отношению к Тегерану военные риски.
Любая попытка пересмотреть действия Трампа на Ближнем Востоке представляет собой серьезный вызов прежде всего потому, что многие изменения, которые получили оформление при республиканской администрации, были продиктованы логикой внутренних процессов в регионе. Вмешательство в нее может увеличить конфликтный потенциал в отношениях с некоторыми локальными игроками.
Данила Моисеев 
комментарии(0)