Нужно ли "Единой России" конституционное большинство

Графика сайта er.ru

Лидер «Справедливой России» Сергей Миронов подтвердил журналистам, что ведет переговоры о коалиции с малыми партиями. Что это за партии, политик обещал сказать, «когда переговоры закончатся». Предположительно речь идет о таких структурах, как «Родина», «За правду», «Патриоты России» и Российская партия пенсионеров за справедливость.

Логика «Справедливой России» понятна, и это логика предвыборная. Сам Миронов утверждает, что его партия и без коалиций пройдет в Думу следующего созыва, более того – увеличит свое представительство. Однако ни один соцопрос не обещает «Справедливой России» легкой жизни. Попытка стать зонтиком для движений с конкретной левой, социальной, популистской политикой – это тактика выживания в парламенте. Нечто подобное пыталось на прошлых выборах в Госдуму исполнить «Яблоко». Однако у «Справедливой России», парламентской партии, лучше исходные позиции. К тому же можно предположить, что все возможные альянсы эсэров получили или скорее всего получат одобрение в администрации президента (АП).

Независимые СМИ на прошлой неделе также писали о том, что сотрудники АП на некой закрытой встрече предписали «Единой России» забрать во время следующей думской кампании больше двух третей мандатов, то есть показать результат выше конституционного большинства. Объясняется это, по информации медиа, тем, что в ближайшее время Россию ждет беспрецедентное давление со стороны новой американской администрации, следовательно, внешнему миру нужно продемонстрировать единство народа, его готовность сплотиться вокруг Владимира Путина.

Ни в АП, ни в «Единой России» эту информацию, конечно, не подтверждали. И обозначенная мотивация была бы весьма странной: на Западе не склонны верить в подобные результаты российских выборов, видят в них накрутки, охотно верят оппозиции, которая в таких случаях говорит о фальсификациях и приводит свидетельства. Впрочем, это не значит, что планы власти, связанные с думской кампанией, никак не связаны с внешним фактором. Джозеф Байден далеко, но американские санкции задевают Россию, и можно ожидать экономического давления, расширения уже существующих ограничительных списков, создания новых. В этих условиях Кремлю важно иметь дисциплинированный парламент, готовый быстро, без проволочек и лишних дискуссий принимать любые нужные законы.

Можно задаться резонным вопросом: разве сейчас у Кремля нет такого парламента? У «Единой России» в Думе конституционное большинство, и при этом ни одна из системно-оппозиционных партий ни разу не мешала принимать решения, обусловленные внешним фактором. «Крымский консенсус» – яркий тому пример. Стоит напомнить, что в 2014 году, когда разворачивалась крымская история, двух третей мандатов у «Единой России» не было. Патриотического консенсуса достигла Дума, сформированная по результатам относительно неудачной для единороссов кампании 2011 года, приведшей к беспрецедентным акциям протеста и даже поправкам в избирательном законодательстве.

Как бы то ни было, российская власть часто действует суперпрагматично, перестраховываясь, ставя на простые и надежные, как ей кажется, механизмы. Может показаться, что даже конституционное большинство не обязательно для «правильной» работы парламента: в нем и так все свои. Однако в Кремле, в АП, конечно, следят за переменами внутри страны, замечают турбулентность социально-политической обстановки, а также, что особенно важно, готовность системной оппозиции или ее самых ярких представителей реагировать на перемены, зарабатывать очки. В таких условиях Кремль не спешит делиться властью. Впрочем, конституционное большинство ему вовсе не обязательно получать только благодаря «Единой России»: поле для маневров у власти довольно широкое.