О протестах в Хабаровске и "горизонтальном" поколении

Фото ЛДПР в Хабаровске / facebook.com/ldpr27

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, комментируя стихийные митинги в Хабаровске в поддержку арестованного губернатора Сергея Фургала, заявил, что «не исключает эпидемиологических последствий» этих акций. Вместе с тем, по его словам, «эмоциональный посыл жителей Хабаровска понятен», а ситуация «действительно нестандартная и эмоционально резонансная». Песков призвал набраться терпения, поскольку против губернатора выдвинуты серьезные обвинения.

Ситуация в Хабаровске нестандартна не только для жителей города и края, но и для федеральной власти. Можно сказать, что реакция на арест Сергея Фургала обозначила предел эффективности вертикали, которая последовательно выстраивалась годами. Она была востребованной в нулевые годы, сохраняла свою силу в десятые, но сейчас она нужна не всем и не в каждом случае.

Арест Фургала – типичный пример функционирования вертикали. Сам факт его избрания в прямой конкуренции с единороссом можно считать сбоем в системе. Однако это допустимый сбой. Фургал – представитель думской оппозиционной структуры, обреченный, как казалось, на лояльность доминирующей политической силе. Если же такой губернатор пытается поменять правила игры, федеральный Центр может отправить его в отставку (по собственному желанию или «из-за утраты доверия») или арестовать. Последнее – крайняя мера. Губернатор сохраняет должность, если соблюдает «вертикальные» нормы.

Эти правила утверждались в нулевые годы, когда в обществе доминировали как разочарование в демократическом эксперименте 90-х, так и ностальгия по советскому порядку, который служит одной из манифестаций многовекового принципа взаимоотношений власти и общества. Власть, согласно этим представлениям, только тогда можно считать сильной, когда она отвечает за все, всюду готова навести порядок, а на любого чиновника или губернатора «есть управа». Издержки такой системы очевидны. Это фактическая несамостоятельность глав региона, их работа ради отчета перед высоким начальством и режим ручного управления из Центра в любой кризисной ситуации на местах, будь то природное бедствие, пожар в торговом центре или социально-экономические проблемы.

Однако за годы существования вертикали общество пусть не очень стремительно и заметно, но менялось. Новому поколению, людям более молодым, не помнящим советской жизни, не всегда понятно, почему система управления страной в целом и их городом или регионом в частности должна строиться именно так, а не иначе. Когда Владимир Путин в Послании Федеральному собранию говорил о том, что люди все чаще готовы брать на себя ответственность за серьезные решения, речь шла преимущественно о тех, чье гражданское сознание окрепло в последние 10–20 лет. Те, кто радостно принял вертикаль в нулевые, преимущественно так и пребывают в зоне комфорта. Движущей силой постепенно становится следующее поколение.

Это поколение можно назвать горизонтальным. Оно испытывает определенное чувство политической гордости из-за того, что выбирает альтернативу кандидату власти, даже если выбор оказывается впоследствии ошибочным. Мотивы сохранения вертикальной системы управления страной для него непонятны: каждый – и это относится как к человеку, так и к общности людей – вправе сам решать, как ему жить, не вредя при этом общему благу.

Власть столкнулась с проблемой, решение которой она слишком долго откладывала. Можно законсервировать политическую систему. Но при росте благосостояния общества (а он был!) нельзя законсервировать само общество, его ценности, картину мира, остановить смену поколений.