Не ушли бы либералы в радикалы

Фото Сергея Ведяшкина / Агентство «Москва»

Большинство голосовавших 1 июля россиян выступили за внесение поправок в Конституцию России. Полученные результаты уже перестали быть новостью. За исключением одной, еще обсуждаемой цифры: почти 21% проголосовавших составили противники внесения поправок в Основной закон страны.

Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков считает, что внесенный набор изменений будет «цементировать» сильную и суверенную Россию. Хотя, по его мнению, это не нравится Западу. Сам же Владимир Путин сказал свое слово о «проигравших»: «Понимаю и тех наших граждан, кто проголосовал «против». У нас еще много нерешенных проблем – это правда. Люди часто сталкиваются с несправедливостью, черствостью, безразличием, многие живут еще трудно и сложно». Поэтому президент счел нужным добавить, что сегодня власти «должны действовать быстрее, точнее, организованнее, эффективнее».

К столь неоспоримому призыву будет трудно придраться даже тем, кто голосовал против утвержденных поправок. Так, может быть, причину разногласий большинства с меньшинством надо выяснять не только по подсчету бюллетеней, но и в более сложных, содержательных дискуссиях? Все-таки за бюллетенями, в которые вписано слово «нет», стоят миллионы проголосовавших. И далеко не все они это сделали «хохмы ради» или назло власти. Скорее всего за этим решением в большинстве случаев скрыто какое-то свое «да», с которым тоже надо бережно работать.

Как тут не помянуть диалектическую логику Гегеля с его единством и борьбой противоположностей? Это же только кажется, что разные позиции существуют и подпитываются энергией непримиримости. Гегель считал, что противоречие «есть корень всякого движения и жизненности: поскольку нечто имеет в самом себе противоречие, то оно движется, обладая импульсом и деятельностью».

Конечно, конфликты бывают самого разного качества. Как, впрочем, и отсутствие конфликтности иногда означает уход человека от проблем общества, снижение его гражданской активности, что в итоге губит потенциал всякого позитивного развития.

Вероятно, в данном случае противники правок могли бы мобилизоваться таким образом, чтобы направить наиболее активные силы на демонстрацию своей позитивной гражданственности. Причем сделать это таким образом, чтобы какие-то важные идеи смогли трансформироваться именно в определенные поправки. Недаром в политической теории и практике существуют именные поправки в важных исторических решениях. А ждать, что когда-то кто-то попросит ту или иную группу мыслящих граждан подумать над каким-то проектом, решением, – это политическая маниловщина.

Но даже до активности Манилова у нас дело не дошло. Как отмечали журналисты, весь оппозиционный потенциал ушел в ожидание от своих лидеров простых решений – что делать и как голосовать. Но даже этого совета им не было «спущено сверху». Тут у протестующих могло заработать внутреннее противоречие, открывающее какие-то признаки движения, развития, демонстрации желания и возможностей меньшинства проявить себя на чрезвычайно важном этапе политической жизни. И это был бы уже какой-то диалог с большинством. Но нет, не случилось.

Власть долго ждать таких импульсов не стала. Она приняла пассивность противников за сопротивление. Так в очередной раз сработала теория разделения любого сообщества на «чужих» и «своих». А это сразу привело к решению: надо сделать все, чтобы «свои» показали максимальный результат. Для этого пришлось пойти на весьма сомнительные решения – растянуть само голосование на целую неделю и увеличить долю «надомных» и «палаточных» выборов.

Однако «сухого» счета не получилось. Что еще раз говорит о том, что надо жить такими противоречиями, из которых происходит развитие и сближение общества. На основе ценностей, важных для всей нации.