Еще один способ сохранить конституционное большинство

Фото агентства городских новостей "Москва"

Российские СМИ сообщили недавно – со ссылкой на авторитетные источники, – что Кремль не будет менять систему выборов в Госдуму и увеличивать долю одномандатников в нижней палате парламента. Эксперты и журналисты полагали, что таким образом власть попыталась бы помочь «Единой России» сохранить конституционное большинство. Однако нет оснований думать, что сама задача сохранения такого большинства снята. Если ее не станут решать законодательно, это можно сделать политтехнологически.

Каким образом? Один из звучавших в СМИ вариантов – допуск на выборы большего количества малых партий. Они не преодолеют пятипроцентный барьер. Следовательно, их голоса достанутся партиям, прошедшим в Думу. Они будут распределяться пропорционально общему результату. Так, в 2016 году партии, не прошедшие в парламент, получили 13,1% голосов. Благодаря этому «Единая Россия» получила целых 18 дополнительных мест.

Из 52 партий, имеющих право участвовать в выборах, 39 должны собрать 200 тыс. подписей. Им помогут собрать эти подписи, если решение допустить больше участников (в 2016 году их было 14) будет принято. Таким образом, власти не придется переписывать закон. Более того, она его исполнит, причем в либеральном духе.

Согласно оценкам Института социально-экономических и политических исследований, если бы выборы проходили сейчас, «Единая Россия» получила бы по спискам 42–45% голосов. В 2016 году результат был 54,2%. Более пессимистичные прогнозы обещают доминирующей партии 35–40%. Другими словами, дополнительные места от малых партий – хорошая подстраховка. Главное для «Единой России» при таком сценарии – обеспечить отрыв от КПРФ и ЛДПР, сохранение пропорций.

Вариант с малыми партиями – хитрый, грамотный тактический ход. Другой вопрос, что выборы, главный вопрос которых – «сохранит ли партия власти конституционное большинство?» – становятся игрой политтехнологов и только. Они никак не отражают социально-экономические процессы, происходившие в обществе в течение пяти лет до голосования. Они не отвечают на вопросы, которые ставит будущее. Речь идет исключительно о том, чтобы сохранить прежнюю конфигурацию сил в парламенте.

На политтехнологические ходы власти оппозиция, прежде всего несистемная, ответит своими. Малым партиям это не дает дополнительных шансов. Политические технологи вроде Алексея Навального с его «умным голосованием» вряд ли их поддержат. Они скорее оттолкнутся от замысла власти и сыграют в заданных условиях на сокращение дистанции между «Единой Россией» и парламентской оппозицией. Если это удастся, партия власти не извлечет ожидаемой пользы от малых партий, набранные ими голоса распределятся иначе.

Сами малые партии, конечно, могут воспользоваться ситуацией, хотя бы на месяц получить медийные площадки, попытаться донести свой месседж. Это, разумеется, касается структур и политиков, которым действительно есть что сказать. Быть может, им удастся преодолеть трехпроцентный барьер и получить право на государственное финансирование. Для них это будет шагом вперед. Но в контексте выборов-2021 месседж малых партий скорее всего потеряется. Им отведут роль винтиков в механизме обеспечения политического статус-кво, выгодного власти.

В нормальной демократии роль небольших структур должна быть другой. Как правило, это партии «одной проблемы». Они редко добиваются электорального успеха, но продвигают ярких и новых политиков и помогают скорректировать общую повестку. Эта их функция оказывается лишней, если никакой повестки, кроме политтехнологической борьбы, у выборов нет.