О «замедлении темпов» роста доходов и политическом языке

Фото pixabay.com

Минэкономразвития РФ скорректировало макроэкономический прогноз на 2019 и 2020 годы. Теперь, по оценкам ведомства, рост реальных доходов граждан в текущем году составит 0,1%. Можно сказать, что его почти не будет. До этого министерство давало относительно оптимистические прогнозы и говорило о росте на 1%.

Ранее президент РФ Владимир Путин на совещании с министрами по экономическим вопросам выразил озабоченность тем, что «реальные доходы людей растут медленно». Это, отметил Путин, происходит на фоне «приближения инфляции к целевому ориентиру», роста ВВП на 0,7% и промышленного роста на 2,6%. Президент предложил министрам подумать о том, как дополнительно стимулировать увеличение зарплат и подъем экономики.

«Замедление темпов роста реальных доходов» – прекрасный пример не экономического, а политического языка. В действительности ни о каком росте не приходится и говорить уже шесть лет. Росстат постоянно фиксирует падение (именно падение!) реальных доходов по сравнению с аналогичными периодами предшествующих лет. Но это сухой язык статистики. Политики же занимаются публичной интерпретацией этих данных.

Указывая на замедление темпов роста доходов, политик формально не говорит неправду. Он не заявляет, что рост стремительный, не расходится с фактами. Ситуация «вызывает беспокойство». Политик просто находится в своей системе координат, завлекает в нее свой электорат, и потенциальному избирателю в такой интерпретационной матрице тоже, как предполагается, комфортно. Люди должны верить в то, что ситуация, во-первых, управляемая, а во-вторых, совсем не безнадежная. Политика – это среди прочего способ говорить об объективных вещах и процессах и формировать отношение к ним.

Как бы то ни было, правильнее и точнее было бы сказать, что реальные доходы падают уже шестой год подряд. «Замедление темпов роста» – не более чем политический эвфемизм. Другие экономические показатели действительно время от времени демонстрируют позитивную динамику. Однако с реальными доходами все стабильно неважно. И это тот самый экономический процесс, который ощущается гражданами непосредственно и достаточно остро. К плюсам стоит отнести то, что власть, прежде всего в лице самого Путина, стала говорить о реальных доходах, считать их маркером положения дел в экономике. Раньше речь велась преимущественно об инфляции, ее снижению предлагалось радоваться.

Если реальные доходы падают от года к году, это вполне может служить поводом для решительных мер, причем политического, а вовсе не только экономического характера. Нелегко представить себе развитую демократическую страну, в которой при таких показателях удержалось бы и продолжало работать правительство, не усилилась бы оппозиция. В России же именно это и происходит. Прошли президентские выборы, на которых экономическая повестка практически не затрагивалась. Вновь избранный Владимир Путин озвучил новые задачи, амбициозные планы, но их выполнения – при негативной динамике по ключевому показателю – он требует все от тех же людей, причем требует пока довольно мягко, дает время «подумать».

Сложно придумать более легитимное основание для смены кабинета министров, чем падение реальных доходов. Такое решение было бы легитимным и в глазах самих членов правительства. Кредит доверия им может быть сколько угодно большим. Замена одних лиц другими, вероятно, не даст нужного эффекта, о чем в России нередко говорят на самом верху. Однако, если назначение на должность не предполагает ожиданий результата, ни одно правительство не будет работать успешно. Ни у одного не будет для этого естественных стимулов.