К вопросу о переформатировании партийной системы

Фото сайта er.ru

В Сети идет экспертная дискуссия о том, насколько радикальной окажется предстоящая реформа политической системы страны и, в частности, ее партийного поля. При этом уже не обсуждается сама развилка – будет такая реформа или нет, хотя все представленные точки зрения опираются лишь на утечки о планах, якобы прямо сейчас верстаемых в администрации президента.

Суть этих утечек (или все-таки вбросов) в том, что Кремль вроде как озабочен поиском эффективного и приемлемого способа реанимации партии власти в широком смысле этого слова. То есть речь идет не столько об одной «Единой России», сколько в целом об опоре режима. И поэтому есть якобы несколько конкурирующих друг с другом вариантов. Их диапазон – от кардинального переформатирования избирательной системы до создания некоего современного аналога «блока коммунистов и беспартийных».

К сожалению, все эти утечки и их интерпретации бьются одним наблюдением уже из реальной жизни. Судя по всему, нынешний правящий класс все же усвоил один урок из распада СССР – что в период серьезных трансформаций ни в коем случае нельзя ломать политический скелет власти в виде партийных, то есть на самом деле общественных, структур. Так что, похоже, никакой замены ЕР на что-то новое или даже некой ее трансформации не будет. А будет укрепление и поддержание до последней возможности, а значит, сценарий изменения выборных правил выглядит более логичным, хотя и нуждающимся в дополнительной обкатке. Что, кстати, в настоящее время и происходит.

Однако падение рейтинга ЕР является объективным фактом, который показывают все социологические службы. Но они же указывают, что электоральная стагнация поразила и остальные парламентские партии. В связи с этим есть вопрос: а куда же девается разница между нынешними и прежними уровнями поддержки этих политструктур? Похоже, ответ на этот вопрос покажет, есть ли возможность для появления неких новых партпроектов.

Те варианты, которые предлагаются социологами, убедительными не выглядят. По их мнению, выборы подчиняются законам арифметики, хотя действия множества людей – это все-таки больше алгебра. Кстати, и у социологов цифры бьются не всегда: их то не хватает до 100%, то становится больше этого значения. В общем, в высокие показатели граф опросов типа «испорчу бюллетень/не приду на выборы», «затрудняюсь ответить», «не знаю, стал бы голосовать» и т.п. верится с трудом.

Более убедительной выглядит информация, что вроде бы анализ результатов фокус-групп показывает желание людей увидеть на партийном поле что-то новенькое. Причем за это якобы высказываются примерно от 6 до 10% респондентов. И когда Минюст не пропускает никаких новых оппозиционных проектов (партии Алексея Навального, Партия перемен Дмитрия Гудкова, «Открытая Россия», «Левый фронт» Сергея Удальцова или даже «Другая Россия Эдуарда Лимонова), то это, видимо, означает, что власть знает об этом своего рода отложенном спросе. Другое дело, будет ли она его удовлетворять.

Но в принципе если трудно что-то существенное сделать с партией власти, то оппозиционная сфера – это другое дело. В первой половине года ходили слухи о разных проектах на базе «Справедливой России». Теперь подпитку админресурсом явно получили «Коммунисты России». С учетом первого за два десятилетия публичного ужесточения отношений Кремля и КПРФ (смотреть высказывания президента на последней «Прямой линии») направление главного удара, вероятно, уже определено. И время для переформатирования левопатриотической оппозиции пока есть – это весь 2020 год, и фигурантов соответствующего толка в стране достаточно. Но до появления в России настоящей двухпартийной системы дело, видимо, пока все же не дойдет.