Чем опасен Римский папа

Фото Jeff J Mitchell/Getty Images

Отечественная общественность во второй раз за лето взбудоражена слухами о том, что папа Римский Франциск может посетить Москву. В первый раз об этом заговорили в связи со встречей президента Владимира Путина с лидером католиков в Ватикане 4 июля. Тогда многие боялись, что российский лидер пригласит понтифика на 75-летие Победы, 9 мая 2020 года, потому что это был бы политически выгодный для нашей власти жест. Однако Путин приглашения не сделал. Теперь же обсуждаются слова, произнесенные римским первосвященником вскользь в частном разговоре с российской оперной певицей в конце того же месяца. Некоторые поспешили с конспирологическим выводом о «связи» умолчания президента и оговорки оперной певицы: дескать, нет дыма без огня!

А ведь папа только и сказал гостье, что с удовольствием посетил бы православный храм Мартина Исповедника, папы Римского того периода, когда христианство еще не разделилось, если бы попал в Москву. Все это напоминает многочисленные приглашения, которые частные лица из России раздают далай-ламе XIV. Оба духовных лидера, и католический, и тибетский, с любезностью отвечают, что с радостью побывали бы в нашей стране, но при этом прекрасно понимают, что политический момент не позволяет сбыться этим планам. В случае с далай-ламой мешают отношения РФ с Китаем, а в случае с папой Римским – болезненная реакция православных консерваторов.

Почему же российские верующие и просто те, кто с подозрением относится к любой влиятельной личности с Запада, так боятся увидеть понтифика в России? Казалось бы, первый шаг к сближению сделан: встреча патриарха Московского и папы Римского состоялась, хотя и на нейтральной территории. Ничего страшного не случилось. Вероятно, в Ватикане не отказали бы в возможности приезда главы РПЦ и в цитадель католичества. Католики ничуть не боятся присутствия православия на своей «канонической территории». Недавно представитель Московского патриархата при европейских организациях архимандрит Филипп (Рябых) рассказал в соцсети, что в католическом соборе в Страсбурге появился указатель направления к новому православному храму. Другое дело, что главу РПЦ не пустят к Святому престолу сами русские верующие.

Зато фигура папы Римского, невзирая даже на личность понтифика, чрезвычайно популярна у православной либеральной интеллигенции. Околоцерковная фронда ставит римского первосвященника в пример лидерам РПЦ, хотя, казалось бы, Ватикан сотрясают гораздо мощные скандалы – от сексуальных до финансовых, а в католическом мире единовластие, недостижимое для РПЦ. Устои в католичестве тоже не менее строгие, чем в православии. Однако интеллигенцию привлекает настрой Римской церкви на модернизацию, динамика или по крайней мере имитация такой динамики. Московский патриархат же декларирует крайний консерватизм. Интеллигенция обманываться рада.

Но дело даже не в либеральной фронде. При всей реакционной риторике РПЦ в быту и даже в церковной практике патриархальные нравы почти искоренены за годы советского секуляризма. Вероятно, слабость тех самых «духовных скреп», о которых так много рассуждают и которые так неочевидно проявляются в реальной жизни, заставляет бояться приезда лидера с настоящим консервативным бэкграундом и преданной паствой по всему миру. Римский епископ, появившись лицом к лицу с гражданами России, даст пример реального, не «накрученного» пропагандой консерватизма, и при этом политической самостоятельности. Не только католикам, которых в России не более миллиона, а всем тем, кто может поддаться обаянию самого влиятельного в мире религиозного лидера. Но для ревнителей веры твердые патриархальные убеждения должны исходить из России. С этим согласны и власти предержащие. Такой консенсус закрывает границу РФ для понтифика.