Почему образ лихих 90-х все еще жив

Фото Gettyimages

Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел опрос, посвященный отношению граждан к реформам Егора Гайдара спустя 25 лет. 44% опрошенных заявили, что реформы начала 90-х оказали разрушительное воздействие на экономику страны. Те же 44% считают, что Гайдар и его команда «разрушали экономику сознательно и добились в этом больших успехов». «Болезненными, но необходимыми» реформы, начатые в 1992 году, готовы признать лишь 15%, «оказавшими положительное влияние» – и вовсе только 1%, а 10% полагают, что в них не было потребности.

Опрос ВЦИОМа гораздо больше говорит о том, как за последние 25 лет развивался российский политический дискурс, чем о реальной значимости гайдаровских реформ для российской экономики или их актуальности в 1992 году. В конце концов Егор Гайдар относительно недолго находился у власти. Реформы, довольно жесткие и либеральные, осуществлялись не вполне последовательно и равномерно. Президент Борис Ельцин поддавался левопопулистским настроениям, власть опасалась коммунистического реванша. Сам Гайдар считал, что во многом из-за этого переход к нормально функционирующей рыночной экономике затянулся как на практике, так и на уровне ментальности граждан.

Левый политический реванш все же состоялся. Коммунисты выиграли думские выборы в декабре 1995 года. В 1996-м Борис Ельцин чуть не уступил президентское кресло Геннадию Зюганову. Уже в нулевые на фоне скачка цен на нефть правящая элита, сплотившаяся вокруг Владимира Путина, взяла на вооружение именно левый дискурс. Она могла не просто давать обещания, а обеспечивать социальные гарантии реальными деньгами. Из-под левых партий, по сути, выбили стул, на котором они сидели. Роль главного соперника правящей элиты – вплоть до фактического вытеснения из парламента – стали играть либеральные партии и силы. Их объявили носителями идеологии лихих 90-х. Черная легенда о Гайдаре и Чубайсе утвердилась еще прочнее в массовом сознании, хотя многие из тех, кто получил право голосовать в нулевые, уже не могли толком рассказать, чем так плохи были реформы начала 90-х, в чем конкретно было виновато то правительство.

Примечательно, что среди тех собеседников социологов из ВЦИОМа, кто огульно отвергает реформы Гайдара, реже других можно обнаружить граждан, голосующих за «Единую Россию», партию власти. Это кажется парадоксальным, но это вовсе не случайно. «Единая Россия» сумела вобрать в себя людей с довольно разными взглядами, включая идейных социалистов, православных патриотов и умеренных либералов. Правящая элита выезжала на противопоставлении себя элите лихих 90-х тактически, политтехнологически и на определенном этапе. В последние годы этого не наблюдалось. Контекст и образ врага сменились.

Сама действующая власть в прошлом году запустила непопулярную пенсионную реформу. Она пожертвовала при этом частью рейтинга. Неизбежно должен был громче зазвучать голос тех партий, которые в политическом спектре расположились левее «Единой России». Именно они остаются главными носителями дискурса «против 90-х» и «против губительных реформ Гайдара». И именно эти тезисы они воспроизводят, затрудняясь придумать что-то новое. Власти же нет резона ни бороться с 90-ми самой, ни заменять черную легенду розовой.

По данным ВЦИОМа, наихудшая репутация у Гайдара и его команды – среди тех, кому за 60. Но они вовсе не обязательно воспроизводят сейчас свои ощущения рубежа 80–90-х годов. Запрос на реформы был, не было моральной готовности к трудностям, и из-за этого многие переформатировали свою память, «забыв» о кризисе поздней советской экономики. Частичному переформатированию подвергается и память о начале 90-х, а соцопросы это фиксируют.