Фото Gettyimages
Президент России Владимир Путин заявил в интервью каналу НТВ, что «попытки создать однополярный мир не утвердились», а мировой баланс «постепенно восстанавливается». Ранее была опубликована Концепция внешней политики РФ, одобренная президентом. В качестве одной из задач внешнеполитической деятельности государства в документе называется «упрочение позиций Российской Федерации как одного из влиятельных центров современного мира».
«В результате процесса глобализации складываются новые центры экономического и политического влияния, – говорится в концепции. – Сокращаются возможности исторического Запада доминировать в мировой экономике и политике. Отчетливо проявляются многообразие культур и цивилизаций в мире, множественность моделей развития государств». Авторы документа считают, что Запад пытается удержать свои позиции и сдерживает альтернативные центры силы, что приводит к нестабильности в международных отношениях и усилению турбулентности в мире.
Однополярного мира, пожалуй, действительно не получилось. Но многие термины, которыми пользуются российские политики, сами по себе являются спекулятивными конструкциями. Например, единство западного мира – это в известной степени упрощение. Есть США, но есть и Европейский союз, их интересы не всегда и не во всем сходятся. Российский дискурс ставит знак равенства между поддержкой внешней политики США той или иной европейской столицей и фактическим статусом вашингтонской марионетки, хотя в действительности государства Европы оценивают риск и выгоду различных внешнеполитических союзов и делают выбор.
Есть еще и Китай с его экспансией, теперь уже не только в Азии, но и в Африке и Южной Америке. Россия, судя по Концепции внешней политики и регулярным высказываниям политиков, тоже считает себя центром притяжения в условиях многополярности. Однако за каждым центром в многополярном мире должны стоять не просто амбиции, а понятный цивилизационный проект. Не похоже, чтобы он был у современной России.
Цивилизационные проекты, конечно, были у Российской империи и Советского Союза. Проект Европейского союза был основан не только на общих для национальных государств истории и культуре, но и на выгоде экономической и торговой интеграции, фактического упразднения границ. У американцев есть целостная, экспортируемая модель цивилизации, включающая в себя политические, правозащитные нормы, тип общества, философию потребления и прочее. Китай хочет поделиться с развивающимися и плохо развитыми странами своей моделью экономического успеха. Россия никому, даже странам СНГ, не может предложить ничего подобного. Лучшая иллюстрация этому – Сербия. Она декларирует дружбу и братство с Россией, но совершенно очевидно, что ее стратегический интерес – это вступление в Евросоюз.
Центром силы Россию делают мощные армия и флот, а также старые экономические связи с регионами советской империи. Но и эти связи национальные элиты стремятся ослабить или вовсе разорвать. Москва может служить (и служит!) центром притяжения для стран, чьи элиты настроены антиамерикански. Но и такой антиамериканский интернационал – явление временное и подвижное, в нем нет стратегического потенциала. Это объединение, основанное на негативной повестке дня, а привлекательных позитивных проектов у России не видно. Собирание «русского мира», в свою очередь, идея архаичная, если не сказать атавистическая.
В Концепции внешней политики РФ в качестве значимых задач называются продвижение русского языка и российской точки зрения в мире. Но это скорее установки лоббистской группы, а вовсе не мирового центра силы, находиться в орбите которого выгодно. Что же касается позитивной повестки, то у России ее нет не только для других, но и для себя самой.
Василий Матвеев 
