Диагноз: управляемая демократия

Юрий Лужков, запугавший осенью всю политологическую элиту страны своими рассуждениями о том, что "у нас не власть, у нас режим", сам того не подозревая все-таки поставил, хоть и неграмотно, один из фундаментальных вопросов сегодняшнего дня в России, ставший особо актуальным после артистичной отставки Бориса Ельцина. Конечно, придворные политологи ОВР, даже будучи грамотными специалистами, не решились поправить начальника, хотя бы объяснив ему, что "власть" и "режим" не только не понятия с противоположным знаком, но даже и вообще не понятия одного ряда.

Простое чувство родного (русского) языка, вполне адекватно передающего все понятия политики как науки, должно было бы подсказать мэру, что в выражениях "демократический режим" и "коррумпированная власть" положительная и, соответственно, отрицательная оценки заложены в определениях, а отнюдь не в определяемых словах. Более того, реален (и даже часто в жизни встречается) такой феномен как "коррумпированная власть при демократическом режиме" (правда, в этом выражении слово "власть" тоже употребляется не в строго научном смысле).

Дело однако не в политологической неподкованности Юрия Лужкова и не в невозможности для его советников поправить шефа (явный признак деспотии в ОВР и в московской администрации, что, видимо, и имел в виду мэр, правда, адресуя это обвинение не режиму своей власти, а Кремлю). Дело в вопросе, волнующем сегодня, после воцарения (пока еще не через выборы) Путина, очень многих. Особенно - как всегда мятущуюся у нас между обожанием власти и страхом перед ней интеллигенцию.

На самою интеллигенцию в общем-то наплевать - она достаточно лабильна, чтобы подстроиться и под любую власть, и под любой режим. Но дело в том, что народ (общество) говорит своим голосом либо во время революций, либо в день выборов. Все остальное время за него, а часто и вместо него говорит в России как раз интеллигенция (в последнее десятилетие еще и СМИ, но и в них правит бал интеллигенция; а в последние годы еще и социология, но и данные опросов комментируют, интерпретируют, а часто и программируют те же интеллигенты).

Итак, мятущаяся интеллигенция задает вопрос, точнее, целую пулеметную очередь вопросов: а мы уже в диктатуре или еще только на пороге ее? И как это так получилось - ведь мы же такие хорошие? И все что нужно делали: коммунистов сбросили, за демократию выступали, Советы разогнали, за Ельцина голосовали, частную собственность отстаивали, с Западом советовались - даже в рот ему смотрели, ноги ему мыли и воду с них пили. Почему? За что? И что же такое у нас, в этой одуревшей (помните крик интеллигента в декабре 1993 года?) России получилось?

Мне представляется, ответ на этот вопрос (и на всю очередь этих вопросов) есть. Вполне четкий. Не до конца оптимистический, ибо еще многое не прояснилось в жизни. Но совсем не страшный. Более того - вполне обнадеживающий.

Но прежде чем попытаться дать ответ, я хотел бы понять, а почему собственно этот сыр-бор занялся - минувшей осенью, а разгорелся сейчас? И в каком случае он бы не разгорелся?

Если судить не по внешним, а по сущностным признакам и типа власти, наличествующей в России, и политического режима, в форме которого эта власть реализуется, никакой разницы между Россией 1996 года и Россией 1999-2000 года нет. Однако в 1996 году в виде массовой истерики такого вопроса не возникало.

Между 1996 и 1999 годами разница есть, но она чисто внешняя, персонифицировано внешняя, я бы сказал. То есть, как я понимаю, вопроса, по мнению тех, кто его задает, не возникло бы, если бы в более или менее полном комплекте случились одни события (список 1), а не случились бы другие (список 2).

Список 1.

1) Ельцин ушел бы в отставку не в декабре, а весной 1999 года.

2) Премьер-министром был бы не Путин, а Примаков.

3) На думских выборах победил бы не "Медведь", а ОВР.

4) "Главным олигархом" страны был бы не Березовский, а Лужков.

5) Гарантию победы на президентских выборах имел бы не Путин, а опять же Примаков.

Список 2. Естественно, все наоборот (то, что получилось).

1) Не весной, а в декабре.

2) Не Примаков, а Путин.

3) Не ОВР, а "Медведь".

4) Не Лужков, а Березовский.

5) Не Примаков, а Путин.

Объясните, какая в сущности разница между этими двумя списками? Не для ОВР, Примакова и Лужкова, а для России, ее народа, даже ее правящего класса в целом? Ни-ка-кой!

Вот если бы в пунктах 2 и 5 обоих списков и в пункте 3 стояли вместо Примакова или Путина, к примеру, Зюганов, а вместо ОВР или "Медведя" - КПРФ, то разница была бы. А так: фундаментально - разница минимальная.

Теперь я, наконец, назову то, во что мы уже давно, а не только что, вошли. Это не диктатура, не деспотия. Это авторитарно-протодемократический тип власти, существующий в форме президентской республики и в виде номенклатурно-бюрократического, слабофедерального, местами квазидемократического и сильно коррумпированного государства.

Я, конечно, тоже, как и Лужков, не доктор политологии, и могу ошибиться в точности некоторых формулировок. Но, уверен, в целом и в сути не ошибаюсь.

Двумя словами я все это вместе называю так: управляемая демократия.

В рамках этого определения разница между Россией 1992 года, Россией 1996 года и Россией 1999-2000 годов как раз есть.

В 1992 году в России была скорее просто протодемократия с элементами охлократии. В результате ельцинского госпереворота 1993 года получилась слабоуправляемая демократия. А с момента отставки Примакова и особенно с назначением премьер-министром и и.о. президента Путина - сильноуправляемая демократия, или собственно управляемая (как сформировавшийся тип власти) демократия.

Хорошо это или плохо? Это лучше, чем деспотия (диктатура) и даже чем авторитаризм, но хуже, чем просто демократия.

Что победит? Пока неясно. Ибо управляемая демократия - это переходный этап от жесткой управляемости (диктатуры) к собственно демократии.

Но очевидно, что и исторический, и политический векторы пока по-прежнему направлены в сторону демократии. Впрочем, не просто очевидно, а и доказательно.

Вспомним некоторые этапы истории нашего парламентаризма.

В 1917 году большевики во главе с Лениным берут власть, имея собственный демократический лозунг "Вся власть Советам!", но не могут проигнорировать и не менее популярный в обществе лозунг "Вся власть Учредительному собранию!". Выборы в Учредительное собрание большевики однако проигрывают: у них нет большинства.

Что делает Ленин? Правильно. Незаконно распускает Учредительное собрание, а затем, подавляя сопротивление (в том числе и вооруженное) его сторонников, переходит к революционному террору.

В виде Советов в стране возникает управляемая демократия. Реальной, однако, демократия остается в партии, в частности - на съездах партии.

К власти приходит Сталин. При нем управляемая демократия в виде Советов становится квазидемократией, но в партии демократия остается. Тогда Сталин доведенным им до совершенства методом "Главное не как голосуют, а как считают голоса" превращает внутрипартийную демократию в управляемую. А затем с помощью террора и ее трансформирует в квазидемократию. Еще один цикл истории российского парламентаризма завершен.

К власти приходит Горбачев. Основной лозунг - одемокрачивание партии (возвращение к "ленинским нормам"), но главное вновь - "Вся власть Советам!" (подразумевается - а не КПСС).

Горбачев не сумел и не успел одемократить партию, зато "Всю власть Советам" практически дал. В результате его зажали в клещи и свергли совместно неодемокраченная часть КПСС (ГКЧП) и переродившаяся в охлократию интеллигенции власть Советов во главе с Ельциным.

Горбачев не смог перейти к управляемой демократии, что в частности советовал ему Андраник Мигранян, говоря о железной руке.

Воцарился Ельцин - лидер демократически-охлократического движения, существовавшего в рамках Советов. В ленинской, коммунистической форме! Но имеющей видимое преимущество в глазах Ельцина (и других): во-первых, Советы привели Ельцина к власти де-юре; во-вторых, Советы казались антиподом КПСС.

Наступила полная демократия. И перед Ельциным, как до того перед Сталиным, а до него - перед Лениным, и до них - перед Николаем II, встала все та же проблема: парламентская демократия (царские Думы, Учредительное собрание, Советы, партийные съезды) мешают управлять тому человеку, который наделен высшей исполнительной властью в стране. Особенно если они (Советы, съезды партии) имеют право этого человека снять с должности.

И Ельцин делает, лишь пару лет честно поборовшись с неуправляемой демократией, что? Правильно. То же, что царь с Думами, Ленин с Учредилкой, Сталин с Советами и съездами партии (Горбачев вот не решился - и проиграл). Ельцин незаконно 1) отменяет действующую Конституцию; 2) распускает Съезд и Верховный Совет народных депутатов РСФСР; а поскольку часть депутатов этому противится, то и 3) расстреливает парламент.

Чем Ельцин лучше царя, Ленина, Сталина? Ничем. В этом.

Но дальше Ельцин совершает нечто новое в российской политической истории. Он делает шаг не в сторону диктатуры или деспотии. Он назначает выборы в Думу - в новый парламент. Имея целью (сознательной или подсознательной) установление управляемой демократии.

Гигантский шаг! С четвертой, считая от императора, попытки, а с учетом "оттепели" Хрущева и политической перестройки Горбачева - даже с шестой попытки.

Обо всем рассуждающая, но как всегда ничего не понимающая русская интеллигенция, естественно, опять миф приняла за реальность, а реальность (парламент с наличием в нем коммунистов, а не только себя) за миф.

В 1996 году, на президентских выборах, управляемость нашей демократии была продемонстрирована во всей красе. Проблема оказалась в другом: Ельцин был плохим управленцем. Он умел управлять демократией как управляемой, но не умел - как демократией. А главное - он плохо управлял страной.

Но демократического импульса не погасил, к деспотии не свернул. Несмотря на то, что сконструированная им управляемая демократия захотела его же и свергнуть (через процедуру импичмента).

И вот Ельцин, на излете своей власти, наткнулся на Путина. Или ему подсунули Путина. Неважно.

Путин (вместе с Ельциным) разумно решил продлить жизнь управляемой демократии по крайней мерее еще на один срок.

Почему? Эгоистические мотивы, конечно, присутствовали. Но главное - опасение, разумное, обоснованное, что отход от управляемой демократии вернет страну к охлократии (через изменение Конституции), к демократии неуправляемой, к анархии.

Управляемая демократия - это когда голосует народ, а люди, находящиеся у власти, чуть-чуть выбор народа корректируют. В чью пользу? В свою, разумеется. Не в пользу Лужкова же. В Москве же Лужков не корректировал ничего в пользу Ельцина или Путина. Лужкову просто не повезло - нужно было становиться премьер-министром раньше Путина. В этом его проблема.

Вторая проблема для Лужкова - Путин умеет управлять государством, а не только управляемой демократией.

Вот и все.

Итак, управляемая демократия - это демократия (выборы, альтернативность, свобода слова и печати, сменяемость лидеров режима), но корректируемая правящим классом (точнее, обладающей властью частью этого класса). Это то, что есть у нас.

Авторитаризм - это сохранение некоторых демократических институтов, но безальтернативность выборов, оппозиция в политическом гетто, ограниченная свобода слова и печати, полностью карманный парламент. Этого у нас нет.

Деспотия (диктатура) - это не демократия, и демократические институты, если они сохраняются, только в виде декорации, никаких свобод, никакой оппозиции, цензура, никакой многопартийности, несменяемость власти до смерти диктатора или до свержения его путем переворота или революции. Этого нет и в помине - ни в реальности, ни на горизонте.

Отсюда и вывод. Пока нет ощутимого перелома к отходу от управляемой демократии в сторону ни деспотии, ни тем более в сторону охлократии. Переход к полновесной демократии - не гарантирован, но процесс явно продолжает идти в этом направлении. И никаких, абсолютно никаких признаков иного нет.

Путин сломается. Его заставят. Его вынудят обстоятельства. Может быть. Но пока не сломался. Пока не заставили. А если обстоятельства - то это уже не Путин, это нечто исторически неизбежное.

Может быть, Путин лицемер и злодей? Может быть.

Может, он использует механизмы управляемой демократии лишь для 1) окончательной легитимизации своей власти через выборы 26 марта и 2) для возведения Ельцина на декоративный, но все-таки официальный престол главы Высшего Совета России и Белоруссии (похоже на то, см. статью Алана Касаева во вчерашнем номере "НГ"), а затем перейдет к осуществлению своей (или чьей-то) главной цели - к установлению деспотии?

Может. Но зачем? Зачем, если управляемая демократия позволяет сделать все, что необходимо России?

Зачем это Путину, если он знает, что диктатуру в России можно установить, но нельзя удержать более недели?

Подозревать Путина в худшем мы можем. Требовать гарантий от худшего - обязаны. Критиковать - призваны. Но трезво оценивать реальный ход реального исторического и политического процесса и его очевидное направление - тоже не мешало бы.

Хотя бы для того, чтобы не заходиться в истерике, а дело делать.