Промышленность колеблется около нуля

Первый вице-премьер Денис Мантуров подтвердил сохранение именно консервативного прогноза по росту промышлености – из-за жесткой кредитной политики. Фото РИА Новости

Российская промышленность в феврале резко перешла к околонулевому росту в годовом сопоставлении. И хоть в Центробанке (ЦБ) не поддерживают таких интерпретаций, экономисты настаивают: нагрузка процентных расходов уже может угрожать стабильной работе даже не отдельных предприятий, а целых отраслей. В правительстве отчитываются феноменальным прошлогодним ростом ВВП. Но этот рост напрямую связан с инфляционной составляющей. Экономика оказалась в ситуации, когда выбрать из двух зол меньшее, похоже, уже невозможно. Обе проблемы имеют серьезные последствия: при высокой инфляции за экономические достижения начинает платить население, но ценой борьбы с инфляцией становится экономический рост.

В феврале промышленный рост в годовом выражении стал в России уже околонулевым, составив 0,2%. Это резкое замедление, ведь в январе промпроизводство в РФ увеличилось на 2,2% по отношению к тому же месяцу 2024-го. Обрабатывающий сектор в лидерах, но его экономическая активность тоже затухает. Рост обрабатывающей промышленности замедлился с 7% в январе до 3,2% в феврале в годовом сопоставлении. Такие данные содержатся в новой сводке Росстата.

Из нее следует, что к отраслям, которые в феврале 2025-го просели наиболее глубоко по сравнению с февралем 2024 года, относятся, в частности, производство кожи и изделий из кожи (спад на 26%), производство автотранспортных средств, прицепов и полуприцепов (падение более чем на 9%), производство «прочей неметаллической минеральной продукции (стройматериалы)» – снижение почти на 8%.

Лучшие же показатели у таких отраслей: производство «прочих транспортных средств и оборудования (включая авиационную технику, судостроение)» – рост выпуска почти на 34%, производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования (увеличение на 22,5%), выпуск компьютеров, электронных и оптических изделий – рост почти на 17%.

В Центре макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) вновь сообщили о том, что в условиях высокой ключевой ставки нагрузка на компании со стороны процентных платежей становится серьезной проблемой.

Напомним, ранее в ЦМАКП предупреждали о рисках переноса процентных, кредитных издержек предприятий в цены производимой ими продукции. ЦБ, однако, с этим тезисом настойчиво спорит, ссылаясь на низкое соотношение процентных расходов и себестоимости продаж (см. «НГ» от 23.03.25).

Но эксперты ЦМАКП указывают и на другой негативный фактор – высокое соотношение процентных платежей и доходов компаний, которое становится уже критическим пусть и для отдельно взятых, но именно отраслей, а не просто предприятий.

«Нагрузка со стороны процентных платежей на доходы компаний быстро увеличивается и в конце 2024 года вышла на локальный исторический максимум (за последние восемь лет). На данный момент благодаря в целом высокой рентабельности бизнеса проблема долговой нагрузки на прибыль имеет структурный характер и очень остро стоит для части отраслей: для транспортного машиностроения (чистый долг в шесть раз превышает EBITDA), в несколько меньшей степени – для строительства (5,1 раза), коммерческих услуг, деревообработки, сектора гостиниц и общепита (4 раза)», – перечислили эксперты ЦМАКП в новом обзоре макроэкономических тенденций. EBITDA – прибыль, включая амортизацию, компаний до выплаты налогов и процентов по кредитам.

Выступая 26 марта с отчетом правительства в Госдуме и подводя итоги прошлого года, премьер Михаил Мишустин упомянул рост ВВП на 4,1%. «Это в разы больше, чем в среднем у развитых стран. За два года рост отечественной экономики превысил европейский почти в шесть раз, – сообщил он. – Наш ВВП по итогам 2024 года впервые преодолел отметку в 200 трлн руб. в номинальном выражении, увеличившись с 2020 года практически вдвое». Такой рост ВВП можно назвать феноменальным, согласились в Госдуме.

Соотношение процентных платежей к показателю «прибыль до выплаты налогов и процентов по кредитам минус убыток», в процентах. Источник: ЦМАКП

Рассказывая о причинах такого роста, премьер сослался в том числе на координацию работы правительства с Центробанком. Опрошенные «НГ» эксперты, однако, обращают внимание на то, что перечисленные экономические успехи и самый главный неуспех в виде высокой инфляции как раз оказались тесно взаимосвязаны. И с учетом того, что ЦБ продолжает вести борьбу с высокой инфляцией, которая, несмотря на эту борьбу, уже превышает 10% в годовом выражении, уже скоро, возможно, хвалиться в отчетах будет нечем.

Как пояснила доцент Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова Алла Чалова, большое значение для роста российского ВВП имели «опережающее финансирование бюджетных расходов, наложившееся на высвобождение рыночных ниш на внутреннем рынке вследствие ухода ряда иностранных компаний, и быстрый рост доходов населения при дефиците на рынке труда».

Это мощные стимулы, которые и сами возникли не на пустом месте, а в условиях начавшейся структурной перестройки экономики. Но стимулы эти однозначно инфляционные. И к этому надо еще добавить, как следует из комментария руководителя отдела компании «Финам» Ольги Беленькой, проблемы с урожаем, логистические и транзакционные издержки обхода санкций, повышение тарифов и утильсбора, волатильность курса рубля. Так что неудивительно, что инфляция разогналась до двузначных значений.

Инфляционная дилемма становится все жестче: либо за феноменальный экономический рост начинает в определенный момент платить население из-за инфляции, которая будет откусывать все больше от его доходов, либо при ожесточенной борьбе с инфляцией этот феноменальный рост вскоре сойдет на нет.

«ЦБ прав в том, что низкая инфляция – это благо для экономики. Но любое благо имеет свою цену. Ценой замедления инфляции становятся темпы роста экономики, – считает при этом главный экономист Института экономики роста им. П.А. Столыпина Борис Копейкин. – Бороться с болезнью, исключительно сбивая температуру и не устраняя причину проблем, крайне опасно. Помочь могло бы увеличение предложения. Но для него необходимо смягчение денежно-кредитной политики. А также сохранение и расширение мер поддержки инвестиций».

Впрочем, как уточнила Беленькая, судя по высказываниям официальных лиц, и в правительстве, и в ЦБ уже есть общее понимание, что для того, чтобы взять под контроль инфляцию, необходимо охлаждение спроса. «Речь идет о том, чтобы добиваться не дефляции (это снижение цен. – «НГ»), а дезинфляции, то есть снижения темпов инфляции при сохранении положительных темпов роста экономики, но более низких, чем в 2023–2024 годах».

В правительстве прогнозируют рост производства в обрабатывающей промышленности в 2025 году на уровне уже только 2,5–3%. «Сложно сегодня при достаточно жесткой кредитной политике говорить о цифрах. Но понимаем, исходя из оперативной статистики, которую мы получаем от отраслей, мы не будем менять консервативных прогнозов, – сказал в эфире телеканала «Россия 24» после отчета правительства в Госдуме первый вице-премьер РФ Денис Мантуров. – По мере того как будет меняться учетная ставка, я думаю, что это может повлиять в плюс на индикаторы роста обрабатывающей промышленности. Пока мы будем оставаться на этих параметрах».