Неформальная занятость охватывает до 30% работающих россиян

Глава Минэкономразвития Максим Решетников обещает подготовить отраслевые программы повышения производительности труда. Фото РИА Новости

Без повышения эффективности и производительности российская экономика не имеет перспектив для роста, считают отечественные экономисты. Пока же около трети работающих в РФ получают низкую зарплату за крайне неэффективный труд. Низкая производительность характерна и для серой занятости, в которую вовлечены до 30% всех работающих. Озаботились повышением производительности и в правительстве РФ, где пока доминирует бюрократический подход. Чиновники обещают написать отраслевые программы повышения производительности труда к маю 2025 года. Пока же нацпроект «Эффективная и конкурентная экономика» почти не финансируется.

«В России около 30% работников трудятся на низкопроизводительных рабочих местах и получают низкую зарплату. Это гиря, которая тянет нашу экономику вниз по нескольким направлениям. Речь идет и о качестве рабочих мест, и об их эффективности с точки зрения формирования доходов бизнеса, и о том, что эти работники попадают в разряд низкообеспеченных и нуждаются в дополнительной социальной поддержке», – утверждает директор Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН Александр Широв. «Если не повышать производительность труда, не будет расти и ВВП», – убежден ученый.

В большинстве стран рост производительности на предприятиях является условием их выживания в условиях жесткой конкурентной борьбы. Отставание в эффективности для бизнеса означает путь к банкротству и ликвидации. В России условия конкуренции отличаются от идеальных, поэтому в нашей стране десятилетиями продолжают работать неэффективные и деградирующие предприятия (такие, например, как в ракетно-космической отрасли или др.).

Но в правительстве в целом понимают важность повышения эффективности производства. И пытаются добиваться роста производительности хотя бы с помощью бюрократических и формальных показателей. Не случайно целью нового федерального проекта «Производительность труда» не является повышение производительности в российской экономике. Вместо этого чиновники собираются отчитываться о своих успехах числом предприятий, получивших адресную поддержку, или «охватом организаций социального сектора». Кроме того, формальным успехом будет считаться исполнение собственных планов и соцобязательств – точнее, достижение «доли предприятий, достигших целевого роста производительности труда».

«Ключевые факторы роста производительности: развитие технологий, кадрового потенциала, инфраструктуры и экспорта, повышение инвестиционной активности. От системной господдержки будет зависеть и рост производительности, и экономики в целом», – объяснил глава Минэкономразвития Максим Решетников во время стратегической сессии по производительности под руководством премьера Михаила Мишустина.

К маю 2025 года чиновники обещают подготовить отраслевые программы повышения производительности труда, которые войдут в нацпроект «Эффективная и конкурентная экономика», сообщили в Минэкономразвития. Министерствам, ответственным за разработку программ, предстоит определить приоритеты, сформировать заказ на бережливые инструменты, разработать предложения по снятию административных барьеров и скорректировать меры поддержки для стимуляции роста производительности. Эта работа также охватит и социальную сферу. Благодаря этому населению станет доступно больше услуг, обещают в Минэкономразвития.

Особый российский подход к повышению эффективности хорошо усвоили и в крупных бизнес-ассоциациях. Так, в общественной организации малого и среднего бизнеса «Опора России» рассказывают, как можно обеспечить «минимальный рост производительности на 30% за два месяца» или даже «увеличить производительность труда за три дня в четыре раза». Понятно, что в стране легко найти конкретное предприятие, в котором можно провести оптимизацию производственных процессов. И даже отчитаться о подобных успехах на уровне федерального правительства. Но если речь идет о настоящем повышении производительности с макроэкономическими последствиями, то здесь ситуация гораздо сложнее.

Примеры избыточной занятости можно увидеть в РФ буквально на каждом шагу. Фото PhotoXPress.ru

На сегодня Россия отличается от других стран очень высокой долей рабочих мест с высоким потенциалом автоматизации: их доля в прошлом году составляла 24% от общего числа рабочих мест в стране. При этом около 7% рабочих мест заняты низкоквалифицированной рабочей силой, что значительно выше, чем в экономиках других стран.

Заметим, что повысить производительность на уровне национальной экономики – это очень непростая задача. За последние десятки лет производительность труда в мире росла лишь незначительно. А чуть ли не половина глобальных компаний отмечают у себя не рост, а падение производительности, отмечается в исследовании Всемирного экономического форума (см. «НГ» от 26.01.25).

Развитие новых технологий позволило значительно повысить производительность на передовых предприятиях, но в целом их влияние на производительность труда оказалось незначительным. Стагнация производительности труда негативно влияет в целом на экономический рост. По оценкам, более половины замедления роста мировой экономики после мирового финансового кризиса 2008–2009 годов связано именно с замедлением производительности труда. Как указывают исследователи, если еще в начале 2000-х ежегодные темпы роста общей производительности составляли 1,6%, то после мирового финансового кризиса они замедлились до средних 0,6%.

Ряд независимых экспертов вялый рост производительности в мире связывают также со стагнацией доходов и размыванием среднего класса во всем мире. «В мире производительность труда в последние два десятилетия росла крайне медленно, что связано с недостаточными инвестициями в инновации, замедлением глобализации, старением населения и отсутствием значительных технологических прорывов», – обращает внимание аналитик «Цифра брокер» Кирилл Климентьев. Однако, продолжает он, снижение доходов и стагнация среднего класса также связаны с низкими темпами роста производительности. «Средний класс, традиционно являющийся основным потребителем товаров и услуг, теряет покупательную способность, что ограничивает спрос на инновации и развитие экономики. Это чревато ростом социального неравенства, снижением социальной мобильности и увеличением политической нестабильности», – подчеркивает он (см. «НГ» от 26.01.25).

По данным ИНП РАН, во многих российских отраслях производительность труда ниже, чем в развитых странах. Так, один работник в российском агросекторе производит продукции на 49 тыс. долл., а в США – на 195 тыс. долл. (при сопоставлении по паритету покупательной способности). В добыче полезных ископаемых один работник в РФ производит продукции на 599 тыс. долл., а в Норвегии – на 2059 тыс. долл. 

В российском химическом производстве производительность труда почти в четыре раза ниже, чем в химической промышленности США.