Михаил Сергеев
Зампред ЦБ Алексей Заботкин увидел прямую зависимость инфляции в России от скачков курса рубля. Фото РИА Новости
В январе 2025 года для руководства Центробанка наступает самое опасное время, поскольку истекает последний обещанный им срок для снижения инфляции. Глава ЦБ Эльвира Набиуллина не раз обещала, что эффект высоких кредитных ставок приведет к замедлению цен самое позднее через три–шесть кварталов. Чего, очевидно, сегодня не наблюдается. Ученые и экономисты из разных институтов уже хором уговаривают чиновников ЦБ разобраться наконец в реальных механизмах российской инфляции и остановить политику, которая ведет не к стабилизации, а к макроэкономической дестабилизации из-за спада производства при растущих ценах. Руководство ЦБ много лет призывало граждан не обращать внимания на курс рубля, а сегодня в своих отчетах ЦБ объясняет сохранение инфляции именно скачками валютного курса национальной валюты.
Поддержание макроэкономической стабильности в РФ уже много лет находится в центре внимания президента РФ Владимира Путина. Важно сохранить макроэкономическую стабильность, регулярно напоминает глава государства. Но приближается сегодня наша экономика к желаемой макростабильности или, напротив, удаляется от нее – это серьезный вопрос. Дело в том, что обещанного Центробанком снижения инфляции у нас не происходит, несмотря на его сверхжесткую кредитную политику в течение последних полутора лет. Зато в отдельных отраслях происходит сокращение производства, идет замедление инвестиций, а сотни тысяч российских семей лишаются возможности купить в кредит автомобиль или улучшить свои жилищные условия. Назвать движением к стабильности нынешнюю тенденцию к спаду инвестиций и производства будет довольно сложно.
На совещании по экономическим вопросам в среду глава государства напомнил, что в конце 2024 года на встрече с деловым сообществом договорился возобновить работу правительственной комиссии по повышению устойчивости развития российской экономики, которая действовала в период пандемии коронавируса. «Тогда правительство создало этот механизм, он хорошо работал. В том числе она (комиссия. – «НГ») готовила и принимала своевременные решения о поддержке предприятий, бизнеса, отраслей. Этот опыт, безусловно, нужно учитывать при выстраивании отраслевой и экономической политики в целом», – пояснил Путин.
Специальная комиссия под руководством вице-премьера Александра Новака должна оценивать отраслевые последствия жесткой кредитной политики ЦБ и возможности компенсации ее негативных последствий за счет бюджета (см. «НГ» от 22.12.24). Создание комиссии Новака совпало с замечаниями президента Путина о «комсомольской ячейке» в Центробанке, а также с сенсационным отказом от ожидавшегося очередного повышения ключевой ставки ЦБ выше нынешнего уровня в 21% годовых.
Но причины декабрьских событий вокруг ЦБ в январе 2025 года никуда не исчезли. И их влияние, возможно, даже усилилось. Дело в том, что уже в январе начавшегося года темп роста цен должен был бы снизиться в соответствии с неоднократными обещаниями Центробанка. Так, в ноябре прошлого года на пленарной сессии Госдумы Эльвира Набиуллина повторила, что именно ключевая ставка существенно влияет на рост цен, так как меняет финансовое поведение людей. По ее словам, временной лаг от изменения денежно-кредитной политики составляет около трех–шести кварталов. В декабре 2023 года Набиуллина также обещала, что полный эффект от принятия ключевой ставки происходит через три–шесть кварталов. «Это не значит, что в первые два квартала ничего не работает, работает, но наибольший эффект как раз приходится на третий–шестой кварталы», – объясняла она (цитата по ТАСС). Но что делать российским властям, если сверхжесткая политика продолжается более полутора лет, а никакого влияния на инфляцию не наблюдается, председатель ни разу не разъяснила. Однако этот вопрос сегодня становится актуальным как никогда.
«В декабре месячный рост цен с исключением сезонности ускорился по сравнению с ноябрем. Большинство показателей устойчивого роста цен также увеличилось к предыдущему месяцу. Это говорит о том, что устойчивое инфляционное давление остается высоким, а рост спроса продолжает значительно опережать возможности наращивания выпуска товаров и услуг. В этой ситуации Банк России сохраняет ключевую ставку на высоком уровне. Поддержание жестких денежно-кредитных условий необходимо для замедления инфляции и ее возвращения к цели», – утверждается в последнем отчете департамента денежно-кредитной политики ЦБ.
Этим департаментом сегодня руководит Андрей Ганган, а курирует его деятельность зампред ЦБ Алексей Заботкин.
Знакомые с реальной ситуацией в российской экономике могли бы поспорить с утверждениями Андрея Гангана, что «рост спроса продолжает значительно опережать возможности наращивания выпуска товаров и услуг». Простой контрпример – это ситуация в жилищном строительстве или автопроме. Российские предприятия вынуждены сокращать выпуск автомобилей, так как ЦБ сделал почти невозможным автокредитование. Точно так же в секторе жилищного строительства наблюдается тенденция сокращения предложения по причине запретительных ставок даже по коммерческой (а не льготной) ипотеке.
Не меньше вопросов вызывает и утверждение чиновников ЦБ о том, что масштаб курсовых колебаний в последние месяцы вызвал «в декабре усиление роста цен на большинство товаров, чувствительных к изменению курса». Но как же такие выводы соотносятся с принципиальным нежеланием руководства ЦБ сглаживать валютные колебания или с заявлениями Эльвиры Набиуллиной о том, что россиян не должны беспокоить валютные колебания?
«Люди зарабатывают в рублях. И в основном тратят деньги в России на товары, цены на которые выражены в рублях. Поэтому показатель инфляции, на мой взгляд, имеет гораздо большее значение и большую важность в жизни каждого человека», – объясняла Набиуллина агентству Интерфакс. А сегодня ее же подчиненные прямо увязывают тот самый «показатель инфляции» с валютным курсом рубля, за которым якобы не должны следить россияне.
В качестве обоснования жесткой денежной политики руководство ЦБ использует необычную аргументацию, не предъявляя точных расчетов и прогнозов. «Если бы мы оставили ставку на том уровне, какой она была до середины прошлого (2023) года, напомню, это 7,5%, то инфляция была бы уже давно не просто двузначной, а вполне могла достичь и 20, и 30%, а вполне возможно, что и больше», – объясняла депутатам в ноябре прошлого года Набиуллина.
Аргументация на уровне «20–30%, а возможно, и больше» допустима в быту для рядовых граждан, но никак не для ответственных руководителей, которые должны опираться на более точные расчеты. И не случайно многие сегодня вспоминают обещания руководства ЦБ, которые зафиксированы в протоколах мероприятия 2023 года по согласованию таких же основных направлений денежно-кредитной политики: «Базовый сценарий построен на наиболее вероятных с точки зрения ЦБ предпосылках развития экономической ситуации в России и в мире. Согласно ему, к концу 2024 года инфляция, по прогнозу ЦБ, вернется к уровню в 4%» (см. «НГ» от 19.11.24).
В отличие от смелого обращения руководства ЦБ с цифрами многие российские экономисты приводят детальное описание инфляционного механизма в РФ, на который практически не влияет ключевая ставка.
Девальвация рубля в 2024 году ответственна за 30% роста потребительских цен, поскольку технологический и потребительский импорт занимает до 40% товарооборота (см. «НГ» от 16.01.25). По оценкам ученых РАН, падение курса на 10 руб. к доллару приводит к росту инфляции на 2%. При этом рост ключевой ставки ЦБ РФ на 1% приводит к росту инфляции издержек (вынужденному повышению цен и тарифов) на 0,24%, уменьшая со стороны спроса инфляцию всего на 0,2%. То есть чистый эффект влияния на цены от повышения ключевой ставки является отрицательным. Рост ставки с 7,5 до 21% привел к дополнительному росту цен не менее чем на 0,6%.
Ранее специалисты из Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН приводили свои расчеты о влиянии ставки ЦБ на инфляцию. Повышение ключевой ставки на 1 процентный пункт (п.п.) приводит к снижению инфляции лишь на одну десятую процентного пункта (см. «НГ» от 25.11.24). Однако коллективное научное шефство экономистов над чиновниками ЦБ пока не дает видимых результатов. И они продолжают повторять свои идеологические установки о том, что «поддержание жестких денежно-кредитных условий необходимо для замедления инфляции».
