В условиях санкций новыми центрами роста стали Поволжье и Урал

Глава Минпромторга Антон Алиханов знакомится с промышленными достижениями Приволжского федерального округа. Фото РИА Новости

За последние три года в России радикально изменилась карта регионального роста: промышленные регионы сильно обогнали экспортные сырьевые территории, которые доминировали в стране предыдущие десятилетия. Абсолютными лидерами по росту зарплат стали регионы Поволжья, Урала и Сибири. Тогда как нефтегазовые и столичные регионы им стали сильно проигрывать. За увеличением зарплат в новых центрах экономического роста активизировались сфера услуг и жилищное строительство. Новые центры экономической активности в России появились самым естественным образом – без лозунгов и административных кампаний.

После начала украинской спецоперации самый высокий рост зарплат произошел не в столице, не в нефтегазовых провинциях и не на Чукотке – а в Поволжье и на Урале. Абсолютными лидерами по приросту зарплат с конца 2021 года стали Удмуртия и Курган. Здесь заработки поднялись на 78 и 75% соответственно. Для сравнения: в среднем по стране заработки поднялись лишь на 54–55%, примерно так же, как в Москве, Московской области или в Тюмени. А во многих нефтяных областях прирост зарплат оказался даже ниже среднероссийского показателя. Так, в Ханты-Мансийском автономном округе прирост оплаты труда составил за три года 49,7%.

Опережающий рост зарплат в промышленных регионах Урала и Поволжья – это отражение полного переворота экономической карты страны, который зафиксировали и многие независимые экономисты. На смену западно ориентированной экспортной сырьевой модели пришла модель восстановления собственного промышленного производства, главным образом военного. Радикальные изменения в картах прироста зарплат, доходов, инвестиций и промпроизводства отмечаются в последних исследованиях Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН.

До начала СВО в нашей стране доминировала модель пространственного развития вокруг экспорта сырьевых ресурсов на Запад: усиливалась концентрация населения и производства в экономических центрах Северо-Запада, Центра и Юга. При этом ухудшались относительные позиции Урало-Приволжья, Сибири, нестоличных регионов Центра, на территории которых сохранились крупнейшие промышленные центры, напоминает Надежда Михеева, профессор ИНП РАН. Теперь же центры экономического роста сменились – они переместились на Урал, Поволжье и другие промышленные центры. При этом драйверами роста для новых быстро растущих макрорегионов стали коммерческие услуги, обрабатывающие производства и строительство. В региональной структуре производства и доходов явно выросла доля Урало-Приволжья, говорит экономист.

Наиболее сложно адаптация к антироссийским санкциям в 2022 году проходила в Центре и на Северо-Западе страны, где общее падение производства оказалось сопоставимым по величине со всем приростом валового регионального продукта (ВРП) всей остальной экономики. В результате суммарный ВРП в 2022 году оказался на уровне 2021 года, прирост составил всего 0,4%.

В 2023 году показатели 2021 года были превышены во всех российских макрорегионах. И формально можно считать, что экономика всех макрорегионов в разной степени, но тем не менее адаптировалась к санкциям, считает Михеева. Потеря темпов суммарного по России ВРП в 2022–2023 годах по сравнению с периодом 2016–2021 годов составила всего 0,1 процентного пункта (п.п.) в среднегодовом исчислении.

В наибольшей мере санкции сказались на экономике Северо-Запада и Сибири.

Региональное распределение промышленного потенциала серьезно изменилось.  Фото Reuters

Вклад Урало-Приволжья в прирост валовой добавленной стоимости (ВДС) реального сектора увеличился в 2022–2023 годах по сравнению с предыдущим периодом более чем в три раза, а Юга – более чем в 2,5 раза. Столь же значительным было сокращение вклада в прирост ВДС реального сектора Северо-Запада и Сибири, подсчитали эксперты ИНП РАН.

Импульсы к перелому в политике инвестиций в последние годы с очевидностью идут со стороны государства. В структуре инвестиций в основной капитал доля бюджетных средств в целом по стране увеличилась с 17% в среднем (за 2017–2021 годы) до 20% в 2022–2023 годы.

Адаптация экономики регионов к санкциям, которые вводились после 2014 года и до начала СВО, не привела к изменениям долгосрочных трендов пространственного развития. Эта адаптация скорее усилила процессы концентрации производства и доходов на Северо-Западе, в Центре и на Юге, прежде всего в столичных агломерациях, отмечает экономист. Но региональная структура роста начинает меняться в период 2022–2023 годов. При этом различными оказываются и отраслевые драйверы роста, которые обеспечили как спад экономической активности, так и ее восстановление.

В целом структура прироста валового регионального продукта за последние два года по сравнению с предыдущим периодом стала более диверсифицированной. Увеличился вклад Урало-Приволжья и Юга, причем в первом случае – в суммарный прирост по всем отраслям, кроме добычи полезных ископаемых. Отметим, что в 2017–2021 годах рост валового регионального продукта был самым низким именно в Урало-Приволжье.

Реальные доходы населения в 2023 году увеличились по отношению к 2021 году на 9,1%. Причем во всех макрорегионах, кроме Центра и Северо-Запада, рост реальных доходов в 2023 году по сравнению с 2021 годом был выше, чем за предыдущие пять лет.

В 2022–2023 годы по сравнению с предыдущим периодом изменилась структура прироста и суммарного розничного товарооборота. Почти вдвое сократился вклад Центрального макрорегиона. А общий прирост обеспечивался за счет всех других регионов, и в наибольшей мере увеличился вклад именно Урало-Приволжского макрорегиона.

Наиболее значимый положительный вклад в прирост валового регионального продукта в 2022–2023 годы внесли инвестиции, среднегодовой темп роста которых по сравнению с предыдущим периодом увеличился вдвое. Наиболее высокими темпами росли инвестиции в экономику Дальнего Востока, Урало-Приволжья и Юга. Более 80% бюджетных инвестиций концентрируется в экономиках Центра, Юга и Урало-Приволжья, отмечает Михеева.