В арсенале мер Центробанка остались интервенции

Мегарегулятор считает, что принятых мер для стабилизации курса пока достаточно. Фото Reuters

То, что сейчас происходит с рублем, – это кратковременный дисбаланс. У регулятора есть арсенал стабилизационных мер. Но каких-то особых экстренных шагов в дополнение к уже принятым решениям сейчас не требуется. Об этом объявил Центробанк (ЦБ). Как узнала «НГ» от представителей ЦБ, упомянутый арсенал мер, рассчитанный на случай форс-мажоров, включает разные формы предоставления ликвидности и прямые операции на рынке. То есть, судя по всему, речь идет в том числе о валютных интервенциях. О механизме, применение которого именно на регулярной основе около 10 лет назад стало не просто нецелесообразным, а даже невозможным.

На прошедшей в минувшую пятницу конференции ЦБ, посвященной обзору финансовой стабильности, трудно было обойти вниманием случившийся обвал курса рубля к доллару. В основной части своего выступления зампредседателя ЦБ Филипп Габуния сообщил, что «санкционные ограничения создают инфраструктурные проблемы, осложняют операции по экспорту и импорту».

«Но в среднесрочном и долгосрочном периоде динамику курса (рубля. – «НГ») определяют фундаментальные факторы», – отметил зампред ЦБ. Так, по его словам, ослабление российской валюты в сентябре-октябре было связано с сокращением сальдо текущего счета. Сейчас сырьевые цены, как уверил Габуния, «находятся на комфортных уровнях». Хотя по-прежнему есть риск их снижения, если рост мировой экономики замедлится.

Таких лаконичных фраз оказалось для аудитории недостаточно – нужны были детали о том, насколько серьезную угрозу для финансовой стабильности создают текущие обвалы рубля и что регулятор планирует предпринимать.

Напомним, в среду вечером ЦБ объявил, что он принял решение с 28 ноября и до конца 2024 года не осуществлять покупку иностранной валюты на внутреннем валютном рынке в рамках зеркалирования регулярных операций Минфина, связанных с реализацией бюджетного правила. Это решение принято в целях снижения волатильности финансовых рынков.

«На наш взгляд, сейчас принятых мер достаточно. Мы видим признаки того, что ситуация стабилизируется», – сообщил Габуния, отвечая на вопросы Интерфакса. Судя по его описанию, то, что сейчас происходит с рублем, – это кратковременный дисбаланс, и он не создает угроз финансовой стабильности. Но если тенденции будут ухудшаться, то в любом случае, по словам зампреда, у ЦБ есть достаточный арсенал мер, чтобы сглаживать возникающие перекосы.

Габуния добавил, что Банк России в любом случае сохраняет свою политику плавающего курса рубля и настаивает на ценности такого подхода, ведь плавающий курс способствует балансировке интересов экспортеров, импортеров и других участников экономической деятельности.

Тут стоит напомнить, что ЦБ объявил о переходе к плавающему курсу около десяти лет назад – в ноябре 2014 года. Произошло это тоже на фоне стремительного обвала рубля, ставшего следствием падающих цен на нефть и введенных против России санкций. Если 2014 год отечественная экономика начинала с курсом на уровне 33 руб. за 1 долл., то к ноябрю официальный курс нацвалюты опускался уже ниже 40 руб. за 1 долл.

И регулятор тогда пришел к выводу о неэффективности нелимитированных интервенций – попыток залить рынок иностранной валютой из резервов. Ведь на фоне происходящего в экономике и начавшихся спекулятивных игр никаких резервов не хватило бы для удержания курса в строго обозначенных диапазонах. Поэтому рублю разрешили свободно плыть по течению – в декабре 2014 года курс бросало между 60 и 70 руб. за 1 долл.

Впрочем, отказ от валютных интервенций не был стопроцентным, ЦБ сохранил за собой право возвращаться к этому механизму при необходимости. Но для стабилизации ситуации тогда приняли все же несколько другие, более мощные меры. В декабре 2014-го ЦБ резко поднял ключевую ставку с 10,5 сразу до 17% годовых. Также имело место неформальное общение президента Владимира Путина с некоторыми экспортерами, которым предстояло после телефонного разговора с главой государства «поскрести по сусекам» и продать часть валютной выручки внутри страны.

Все это помогло на определенном этапе. Другое дело, что за столь продолжительный период рублю затем приходилось вновь и вновь переживать шоки, и сейчас мы имеем курс, перешагнувший за 100 руб. за 1 долл.

При этом, как уже писала «НГ», по оценкам экономистов, одна из особенностей текущего экономического периода в том, что курс рубля больше не чувствителен к изменениям ключевой ставки ЦБ. Кроме того, финансовые власти в этом году существенно смягчили свои требования к экспортерам в отличие от того, что было в прошлом году (см. номер от 27.11.24).

Чувствительность курса рубля к ключевой ставке ЦБ тоже стала одной из тем для обсуждения на конференции регулятора в пятницу. Как пояснил Габуния, отвечая на вопрос «НГ», конечно, если брать период последних нескольких лет, то произошли серьезные сдвиги.

«Действительно, раньше курс реагировал быстрее на изменение ключевой ставки – через канал капитального движения средств. Этот канал давно уже работает очень ограниченно», – пояснил зампред ЦБ. Поэтому теперь ставка влияет с некоторыми временными лагами и, скажем так, опосредованно – через воздействие на спрос (включая спрос на импорт, а значит, и иновалюту), а также через воздействие на привлекательность рублевых активов.

Но если учитывать специфику момента и говорить именно о таком опосредованном влиянии, то уже в этом случае Центробанк как раз убежден в том, что ключевая ставка работает.

Но какой же все-таки еще арсенал мер есть у ЦБ на случай ухудшения ситуации с рублем? Как пояснил «НГ» в ходе сессии вопросов и ответов Габуния, Банк России будет выбирать конкретные меры в зависимости от ситуации. А сам арсенал таких мер, по его словам, известен. Это различные формы предоставления ликвидности, прямые операции на рынке и изменения операций ЦБ, связанных с зеркалированием по бюджетному правилу, перечислил Габуния.

Третий пункт уже задействован. Не упомянутая в этом арсенале ключевая ставка – кнут для экономики – тоже вовсю применяется. Так что, как можно судить, еще одной мерой в случае форс-мажора гипотетически могли бы стать валютные интервенции – пряник в виде дополнительных объемов иностранной валюты.