Что может выиграть Россия от сценариев двуполярности или многополярности

Китай обнаруживает устойчивое стремление быть одним из полюсов хоть двуполярного, хоть многополярного мира. Фото Reuters

Чем завершится нынешняя трансформация мирового экономического порядка – многополярностью или двумя центрами силы, – пока не ясно. Также не ясно, сможет ли Китай стать альтернативной доминирующей силой или он будет всего лишь одним из региональных экономических центров, гадают ведущие российские ученые и экономисты. При этом некоторые тенденции трансформации мировой экономики особых споров не вызывают. Среди них – очевидная перспектива экономического усиления стран БРИКС, важность технологических инноваций, а также почти повсеместное распространение экономического дирижизма и государственного вмешательства в экономику. При этом пока не понятно, какие именно преимущества может получить российская экономика от новой биполярности или многополярности. Ведь формирование конструкции постсоветской экономики в РФ фактически происходило в условиях монополярного мира.

Каковы перспективы и какими могут быть результаты происходящей сегодня трансформации мирового экономического порядка, пока предсказать невозможно. При этом у аналитиков нет ответа даже на фундаментальный вопрос: какова сегодня вероятность установления нового мирового порядка без большой войны? Признание факта крайней неопределенности будущего мирового порядка – это основной вывод исследования текущих макротрендов и краткосрочных тенденций мировой трансформации, результаты которого опубликовал академик РАН и президент ИМЭМО Александр Дынкин. «В условиях столь высокой неопределенности следует быть готовыми к любому сценарию развития событий. Базовой предпосылкой такой готовности является стратегическая автономия России, опирающаяся на военно-стратегический паритет с Соединенными Штатами», – утверждает ученый.

При этом российский академик не подтверждает реалистичность надежд многих российских экспертов, которые уверены в скором наступлении эры доминирования Китая и китайской экономики. «Какой порядок придет на смену разрушающейся системе американского лидерства, далеко не ясно. Удастся ли Китаю сместить Соединенные Штаты с позиции глобального гегемона и стать мировым лидером по новым правилам, написанным иероглифами? Станет ли мир биполярным, разделенным на два более или менее жестко определенных блока, ведомыми США и Китаем? Возникнет ли в действительности многополярный мир на основе нескольких государств или их коалиций, более или менее равных по силе?» – цитирует российский академик американского политолога Томаса Грэма (Thomas Graham), бывшего советника президента США Джорджа Буша по России и Евразии.

Еще один вопрос, на который пока нет ясного ответа: что получат российские граждане и российская экономика от сценариев биполярности или многополярности? Однако этот вопрос пока толком не исследуется. Возможно, потому, что в российском руководстве считают потерю безусловного американского лидерства абсолютным благом, которому должны радоваться и простые россияне.

Экономическая динамика стран ЕАЭС и СНГ.  Источник: журнал «Полис. Политические исследования»

Можно ли называть нынешнюю РФ развитой страной, если она отстает, например, по уровню роботизации в 15 раз от среднего по планете уровня и в сотни раз от промышленных стран? Или термины «развитая, самодостаточная и суверенная» здесь применяются как будущий ориентир, а не как описание реальности?

«Первая половина 2020-х годов окончательно похоронила то, что еще недавно называлось «европейской безопасностью». Склеить эту «разбитую чашку» без России невозможно. Нежелание украинской стороны и Запада остановить вооруженный конфликт в самом его начале, опасная эскалация, постоянное нарушение НАТО собственных красных линий, вступление Швеции и Финляндии в Североатлантический альянс – все это симптомы превращения европейской системы безопасности в трансатлантическую. Одновременно происходит кристаллизация евразийской системы безопасности. Итоги визита президента России В.В. Путина в КНР позволяют говорить о начале формирования «политического Востока» – если не как альтернативы давно существующему «политическому Западу», но как равного партнера, без учета интересов которого все разговоры о глобальной безопасности, «основанной на правилах» – пустые фантазии», – пишет академик Дынкин. Он подчеркивает, что Россия – это географический центр Евразии, обеспечивающий инфраструктурные опоры Евразийского партнерства, начиная от Севморпути и вплоть до Транссибирской магистрали, БАМа, трансазиатской автомагистрали, широтных трубопроводов. «Постукраинский» мир ученый видит как движение к новой, евразийской, неделимой архитектуре безопасности, с опорой на существующие институты: Союзное государство, ОДКБ, ЕАЭС, СНГ, БРИКС, ШОС, АСЕАН.

БРИКС как расширяющееся объединение стран по ряду важнейших рынков (металлы, автомобилестроение, нефть, минеральные удобрения и др.) превосходит или не уступает потенциалу стран группы «большой семерки». Перед Россией, к которой в 2024 году перешло председательство в БРИКС, стоит задача активизации согласованной экономической и технологической политики стран – членов БРИКС. Такая политика – институциональный блок будущего полицентричного мира, считает российский ученый. При этом он допускает возможность «сопряжения» движения к биполярности или к полицентризму. На глобальном Севере, по мысли академика, может возобладать жесткая биполярность, а на глобальном Юге – полицентризм. «На Севере биполярность – военная, экономическая и технологическая – уже просматривается», – утверждает Александр Дынкин. При этом он отмечает, что некоторые страны глобального Юга относят современный Китай к странам глобального Севера. Так, в частности, считают многие индийские эксперты.

Формирование биполярности на Севере включает, в частности, осознанную политику разъединения экономик США и Китая. Это разъединение идет пока не в области торговли, а в сферах технологий и инвестиций. В прошлом году приток прямых иностранных инвестиций в Китай сменился обратным процессом – выводом вложенных ранее средств. При этом отток ранее вложенных средств приблизился к показателю в 1,5 трлн долл. Одновременно макрорегион Азиатско-Тихоокеанского региона приобретает все большую внутреннюю динамику, которая отличает его от Европы и Северной Америки, отмечает академик.