Анастасия Башкатова
Глава Минцифры Максут Шадаев ожидает, что благодаря искусственному интеллекту чиновники скоро начнут принимать суперэффективные решения. Кадр из видео с сайта www.phdays.com
В России продолжается формирование цифровой экономики и даже, без преувеличения, цифровой среды обитания, и все более важную роль в этом играет государство по принципу «не можешь противостоять изменениям – возглавь их». Но что именно мы должны получить по итогам 3–5–7 или 20 лет? Из заявлений профильных ведомств можно собрать части пазла. Здравоохранение, транспорт и госуправление должны добиться «суперэффективности» благодаря искусственному интеллекту (ИИ). Экономика должна стать окончательно бесшовной для перетока средств (в частности, цифровых рублей) и данных. Чем централизованнее цифровая инфраструктура, тем насущнее задача защиты всего государства от взлома. Но каждый из этих пунктов сопряжен с рисками.
Минцифры и Центробанк (ЦБ) в конце минувшей недели сверили часы с представителями IT-отрасли относительно того, какое именно цифровое будущее мы сейчас строим в стране: какие у властей ожидания и отчасти опасения. Произошло это на прошедшем в Москве, в Лужниках, масштабном киберфоруме под названием Positive Hack Days Fest.
Первый зампредседателя ЦБ Ольга Скоробогатова дала структурированное описание того, куда сейчас движется российский финансовый сектор, а значит, вместе с ним и вся экономика с учетом того, что все больше игроков из разных отраслей формируют экосистемы: банки уже занимаются даже телемедициной, а торговые маркетплейсы выдают кредиты.
Главное отличие сегодняшнего дня от ситуации, например, 10-летней давности – наличие специальных созданных государством разных видов цифровой инфраструктуры, вокруг которой развиваются всевозможные коммерческие сервисы. И теперь уже даже государственные цифровые платформы стали перекрещиваться и тоже уподобились экосистеме.
«Нам, безусловно, не хватает того, чтобы все эти элементы центральной инфраструктуры работали для нас как для клиента бесшовно», – сообщила Скоробогатова. На текущий момент каждый из нас вынужден взаимодействовать с несколькими разными и коммерческими, и государственными приложениями, что тормозит весь процесс и оказывается неудобно. Так что, по словам Скоробогатовой, Центральный банк совместно с финансовым рынком и с Минцифры будет работать над обеспечением бесшовного проведения операций – «неважно, где они начинаются: на финансовом рынке или в «Госуслугах».
Такая бесшовность предполагает в первую очередь свободный переток данных. И как можно судить, речь идет прежде всего о персональных данных – тех самых, по поводу которых мы снова и снова подписываем согласия на их обработку. В Центробанке рассказали об идее создания специальной единой платформы для коммерческих согласий, которая сначала будет касаться коммерческих финансовых услуг, но затем распространится и на другие виды данных, не только финансовых.
«Мы сейчас обсуждаем с разными игроками, как сделать платформу согласий удобной», – сообщила Скоробогатова. По ее словам, это могло бы выглядеть так. Допустим, человек хочет взять кредит, банк для проведения проверки запрашивает его данные в других организациях, причем не только в финансовых. И тогда клиент мог бы в электронном виде, зайдя на единую для всех платформу, предоставить всем задействованным организациям свое согласие на передачу таких данных на определенный срок. А когда сделка завершится, клиент, точно так же используя единую платформу, мог бы отозвать свое согласие.
Идея может быть реализована, в частности, через персонального финансового помощника: допустим, на мобильном телефоне формируется специальный профиль, в котором можно, не задумываясь о том, где и какие счета уже открыты, выбирать наиболее подходящий банковский продукт. «Конечно, это сильно отвязывает нас от монополии некоторых игроков и банков, но это дает возможность получить то, что хочешь, под свои особенности запроса», – пояснила первый зампред ЦБ.
|
|
Первый зампред ЦБ Ольга Скоробогатова рассказала IT-специалистам о дедлайнах, которые установили для цифровых новаций финансовые власти. Фото автора |
Но бесшовность должна предполагать еще и свободный переток средств. И этому, видимо, будет способствовать появление цифрового рубля. Как рассказала на форуме Скоробогатова, в России уже «большая масса средств ушла в безналичные расчеты», страна движется к «безналичному обществу».
Однако, когда граждане пользуются банковскими карточками, они лишены того удобства обращения с деньгами, которое им давала именно наличность. Поэтому в ЦБ – в том числе ради сохранения такого удобства – решили предоставить населению возможность хранить свои деньги в особой цифровой форме в специальном цифровом кошельке и распоряжаться ими уже без всех тех условий, тарифов и лимитов, которые обычно устанавливают в случае безналичных расчетов банки.
«На перспективе где-то 3–5 лет, я думаю, мы с вами начнем уже этим активно пользоваться», – сказала Скоробогатова, добавив, что эта мера также освободит клиентов от «мягких объятий банков».
«Если говорить о государстве, то цифровой рубль прежде всего дает возможность цифровизации экономики. В принципе любой цифровой инструмент, а платежный тем более, достаточно быстро создает новую систему расчетов. В нашем случае это будет онлайн 24 на 7. И мы сильно ускоряем расчеты между поставщиками, потребителями и в целом по государственным выплатам», – пояснила первый зампред ЦБ.
Перейти к использованию такого рубля именно в бюджетном процессе планируется уже в следующем году. «Прежде всего это касается каких-то социальных или бюджетных выплат, когда скорость действительно крайне важна», – отметила Скоробогатова. В дальнейшем есть перспективы у цифрового рубля и при проведении расчетов с другими, дружественными странами.
Сделаем, однако, ремарку: как ранее не раз поясняли в ЦБ, планируется, что использование цифрового рубля будет добровольным, при этом в цифровых рублях нельзя будет открывать депозиты и в них нельзя будет брать кредиты. А значит, бесшовность окажется все же не тотальной.
Итак, описанные проекты и инициативы, как считают в ЦБ, «очень сильно изменят финансовую инфраструктуру и финансовую архитектуру», причем довольно быстро – на горизонте трех, максимум пяти лет. И все вместе это максимально заостряет вопрос об информационной безопасности потребителей, поставщиков, да и в целом государства.
«Одним из решений мы видим антифрод-платформу (от англ. anti-fraud – «борьба с мошенничеством». – «НГ») на уровне страны», – сообщила Скоробогатова. Это совершенно другой масштаб, чем защита от взлома конкретных компаний или даже отраслей. «Минцифры совместно с нами и другими министерствами как раз озадачилось сейчас темой, какой должна быть антифрод-платформа, чтобы нас с вами обезопасить от хакеров и мошенников», – сказала Скоробогатова.
Действительно, цифровизация порождает новые вызовы и угрозы, сообщил, выступая на форуме, глава Минцифры Максут Шадаев. И по его словам, нужно найти какие-то ответы на эти актуальные вопросы, чтобы не тормозить дальнейшую цифровизацию.
При этом ожидания от самой цифровизации у министерства большие. «Мы считаем, что в каждой отрасли цифра может дать гигантский скачок эффективности», – подчеркнул Шадаев.
Если же попытаться выделить топ-3 индустрий, которые совершат самый существенный скачок за счет современных цифровых технологий в ближайшие 20 лет, то, по словам министра, прежде всего стоит упомянуть здравоохранение, управление дорожным движением (сферу транспорта) и, конечно, госуправление. «Скоро чиновники будут принимать суперэффективные решения, потому что им будет помогать искусственный интеллект», – заявил министр. Другой ориентир от главы Минцифры – беспилотные автомобили станут широко использоваться на российских дорогах уже через 5–7 лет.
Однако чуть ли не каждый из названных профильными ведомствами пунктов пока для наблюдателей со стороны может показаться одновременно и утопичным, и антиутопичным – в зависимости от того, с какой именно стороны рассматривать ситуацию.
Допустим, несмотря на все амбициозные планы даже таких суперразработчиков, как возглавляемая Илоном Маском Tesla, о повсеместном внедрении по-настоящему беспилотного автомобиля – когда водитель в принципе не нужен – пока остается мечтать. Во-первых, для таких машин потребуется менять всю инфраструктуру городов, что само по себе задача непростая (см. «НГ» от 02.05.24). Во-вторых, автономный транспорт использует ИИ непрерывно: это и компьютерное зрение, необходимое для распознавания дорожной ситуации; и машинное, а также глубокое обучение для анализа данных, полученных от датчиков и камер; и предиктивная аналитика для прогноза действий других участников движения; и системы планирования маршрута (см. «НГ» от 08.05.24).
Но сами возможности искусственного интеллекта, на который, как выяснилось, возлагаются в том числе надежды по улучшению качества госуправления в стране, пока еще тоже оставляют желать лучшего. Обычно на поверхности лежит множество примеров, полученных от разных нейросетей, лишь имитирующих умный ответ и смешивающих факты с галлюцинациями о несуществующих судебных делах или курсах валют, а также советующих поистине странные вещи: например, добавлять в пиццу клей для того, чтобы сыр не растекался.
Эксперты между тем подчеркивают, что на самом деле возможности ИИ впечатляют, он помогает в решении прикладных задач, способен обрабатывать массивы данных в масштабах, уже не подвластных человеку, и максимально быстро вычленять закономерности. Но и в этом случае тоже есть свои подводные камни, ведь многое зависит от того, на массиве каких именно данных ИИ тренировался.
Есть примеры предубежденности ИИ в подборе персонала на работу (исследователи упоминают такой случай в компании Amazon). Есть проблема «состязательных атак» в медицинской диагностике, когда нейросети специально обучают на чуть искаженных данных – в конечном счете это может повлиять на постановку диагноза, интерпретацию результатов теста и назначенное лечение.
Между тем сейчас мы пока еще имеем дело с изначально ограниченным по своему функционалу «слабым ИИ», тогда как, по экспертным прогнозам, примерно к 2030 году в мире начнет развиваться «сильный ИИ». И какие сюрпризы преподнесет он, предугадать еще труднее.
