Анатолий Комраков
России предлагают готовить претензии Западу за разрушенную в ходе рейдерского захвата инфраструктуру. Фото Reuters
Российские экономисты видят причины нынешнего конфликта на территории Украины в длительной истории конкуренции центров влияния – особенно на территории Европы. Описание на языке экономических конфликтов нынешнего противостояния России и западных стран позволяет увидеть механизмы перехода от «дружественного» поглощения в 1990-е годы к «недружественному» (по сути, к рейдерскому захвату) в последние годы. Важной причиной украинского конфликта, в частности, был американский план выдавливания России с европейских рынков сырья и энергоносителей, который завершился подрывом ниток «Северных потоков». Дружественное поглощение Западом основных отраслей нашей экономики могло бы продолжаться и дальше, если бы не прецеденты брутального внешнего управления Украиной в интересах прямого подавления России. Новый взгляд на причины и перспективы конфликта с западными странами представлен сотрудниками Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН.
После начала украинской спецоперации невозможным стало и «недружественное» поглощение российской экономики. Теперь наша страна начинает самостоятельно восстанавливать утерянные технологии и производства – от авиастроения до бытовой химии и от микроэлектроники до лекарств и медицинского оборудования, описывают экономическую сторону конфликта российские экономисты.
Российские ученые обращают внимание на планы «дружественных» или «недружественных» поглощений отраслей российской экономики. Но более серьезным основанием для украинского конфликта были планы передела европейского аграрного рынка и рынка энергоносителей. Прямой выигрыш американских компаний от прекращения поставок российского магистрального газа сомнений сегодня не вызывает. Но более долгосрочным результатом украинского кризиса должно стать переформатирование европейского аграрного сектора. Собственниками все большей части украинских черноземов становятся американские и другие глобальные компании. Выход на европейский рынок их агропродукции означает банкротство для многих европейских фермеров. Многие из них уже догадались, что основной угрозой для европейских фермеров являются не украинские аграрии, а глобальные компании, которые уже начинают переформатирование европейского рынка. В сентябре 2023 года Еврокомиссия (ЕК) отказалась продлевать эмбарго на украинское зерно. После этого Венгрия, Словакия и Польша объявили о введении запретов на ввоз украинской аграрной продукции на национальном уровне. А Румыния заявила о готовности вводить временные запреты ввоза украинских зерновых.
Переход к многополярному миру, дедолларизация, риски широкомасштабных войн могут принципиально изменить всю систему экономического доминирования, а также иерархию стран и корпораций, а следовательно – потоки институциональной ренты между ними и, значит, структуру доходов и распределение богатства в мире, пишет в своем докладе главный научный сотрудник ИНП РАН, профессор Финансового университета при правительстве РФ Андрей Блохин.
На процессы перехода к новому глобальному будущему, каким бы оно ни было, налагается борьба крупных мировых игроков за передел активов, отмечает он. При этом если раньше (в последние три десятилетия) российская экономика воспринималась западными игроками как объект «дружественного» поглощения, то теперь, если говорить в терминах теории слияний и поглощений, она переживает попытку рейдерского захвата.
В 1990-е годы крупный бизнес Запада установил свое доминирование в значительной части российской экономики. Он прямо участвовал в приватизации российских компаний, активно лоббировал в пользу своих проектов и против развития в России конкурентных проектов и сфер. При этом российские компании включались в западные цепочки создания стоимости на худших условиях, а через банки, страхование, рейтинги, аудит, консалтинг создавались инструменты контроля за российским бизнесом, которые превратились в инструменты допуска на западные рынки в ситуации применения санкций.
Однако консолидация российского бизнеса в разных отраслях (ТЭК, металлургия, химия, розничная торговля, АПК, жилищное строительство, банковский сектор и др.) привела к тому, что примерно с середины первого десятилетия 2000-х годов началось медленное вытеснение зарубежных игроков с доминирующих позиций на отечественном рынке. Такой же эффект, отмечает Блохин, дал и быстрый рост госсектора в РФ.
|
|
Поставкам украинской аграрной продукции мешают разрушенные элеваторы и запреты некоторых европейских стран. Фото Reuters |
Согласно теории и практике недружественных поглощений, захват бизнеса начинается с претензий и попыток снизить его стоимость. Кроме того, обычно искусственно усложняются условия исполнения контрактов, ухудшаются отношения с контрагентами, реализуются и другие мероприятия с целью создания предпосылок для банкротства поглощаемого бизнеса. Подобная практика захвата с последующей перепродажей компаний широко распространена на Западе. Но сейчас ее объектом стали практически вся российская экономика и, вероятно, российская территория.
Россия выдержав первый натиск и адаптировав свою экономику к санкциям в 2022 году, продемонстрировала способность переживать санкционное давление довольно долго. У нее есть много возможностей противопоставить западному захвату активов российской экономики. Среди них и встречное «взятие под контроль» западных активов на российской территории или в ее юрисдикции.
Риск провала стратегии захвата российской экономики прибавляется к уже накопленным в мировой экономике факторам глобального кризиса, отмечает Блохин. Более того, этот фактор быстро усиливается и становится ключевым для запуска глобального кризиса, превращаясь в его «спусковой крючок». В свою очередь, растущие риски кризиса западной экономики будут обесценивать саму стратегию захвата. В этой ситуации санкционное давление станет ослабевать, а потенциал выпуска российской экономики – расти просто потому, что снимается внешнее давление. Такой рост может не только составить 1–3–5% (ВВП в год. – «НГ»), но и быть гораздо более высоким, считает ученый.
Таким высоким темпам может способствовать сочетание трех тенденций: противодействие рейдерскому захвату, погружение глобальной экономики в финансовый, экономический, и политический кризис, а также изолирование России с помощью санкций и контрсанкций от негативных воздействий глобального кризиса на ее экономику. Успех подобной стратегии для России может начать проявляться уже в ближайшие несколько месяцев или несколько лет. Провал рейдерского захвата станет, наверное, очевиден уже в 2023–2024 годах, предполагает Блохин.
В этой ситуации, считает ученый, переход России к более активной стратегии должен опираться на более амбициозные цели, готовность предъявить западным странам очень высокий счет за потери от санкций и украденные активы, а также на понимание того, какие ключевые компетенции западных рынков требуется в этот счет включить.
В качестве встречных шагов Россия может предъявить претензии на компенсацию ущерба и работ по восстановлению взорванных ниток «Северных потоков». Можно предъявлять претензии из-за убытков от прерванного на несколько лет бизнеса по поставке природного газа. Но такой сценарий пока не выглядит как актуальный для 2024 года, пока США продолжают пожинать лавры основных поставщиков газа на рынки Европы. Европа на фоне отказа от российского газа превратилась в главный рынок сбыта американского сжиженного природного газа, заявил недавно помощник госсекретаря США по вопросам энергоресурсов Джеффри Пайетт. По его словам, в прошлом году 70% американского экспорта сжиженного природного газа (СПГ) пришлось на европейские страны. США намерены более чем удвоить свои мощности по сжижению газа в течение следующих пяти лет, к 2027 году они собираются запустить проекты с суммарным объемом поставок в 170 млн т СПГ. (напомним, Россия планировала нарастить собственное производство СПГ к 2035 году до 100 млн т).
Украина тем временем мечтает прямо сейчас перестать пропускать через свои трубы российский газ в Европу. Договор о транзите газа с Россией у Украины действует до конца 2024 года, но в конце октября глава украинской энергетической компании «Нафтогаз» Алексей Чернышов заявил, что его страна не разрывает контракт прямо сейчас только из-за своих европейских партнеров, нуждающихся в этом транзите.
Отдельные отрасли Незалежной являют собой яркий пример успеха «рейдерского захвата». Исследование Оклендского института показало, что после того, как в 2020 году президент Владимир Зеленский вопреки воле подавляющего большинства населения легализовал продажу сельскохозяйственных земель, общий объем ресурсов, контролируемых олигархами, коррупционерами и крупным агробизнесом, составляет более 9 млн га, что превышает 28% пахотных земель Украины. Крупнейшие землевладельцы представляют собой смесь украинских олигархов и иностранных выгодоприобретателей – в основном европейских и североамериканских, а также суверенного фонда Саудовской Аравии.
Решение Вашингтона предоставить Украине дополнительно 250 млн долл на поддержку сельского хозяйства после прекращения «зерновой сделки» во многом является мистификацией, так как выделенные средства получают западные компании, которые владеют землей на Украине, говорила этим летом официальный представитель МИД РФ Мария Захарова.
