Анастасия Башкатова
Министру финансов Антону Силуанову и главе ЦБ Эльвире Набиуллиной предстоит разобраться с «гремучей смесью» в отечественной экономике. Фото Михаила Метцеля/ТАСС
Россия получила «гремучую смесь» – дефицит бюджета, ослабление счета текущих операций, высокую ставку Центробанка (ЦБ). При этом рассинхронизация российского рынка с мировой финансовой системой привела к валютным качелям, курс рубля искажен, мало что отражает, непредсказуем. А значит, необходимо определиться с новыми контурами валютной и бюджетной политики. В условиях, когда старые подходы не срабатывают, требуется другой, новый уровень менеджмента. Но кто на это способен: Минфин, Центробанк, какая-то иная структура, особый координационный совет? С такой постановкой вопроса выступили эксперты Института экономики роста им. Столыпина.
В четверг накал страстей на валютном рынке немного ослаб. Курс национальной валюты, который в среду подскакивал в моменте выше 98 руб. за 1 долл., попытался откатиться назад, опускаясь иногда ниже 97 руб. за 1 долл. «Рубль отбился», – сделали днем вывод аналитики компании «БКС Мир инвестиций». Правда, одновременно с этим европейская валюта вела себя агрессивнее, торгуясь второй день подряд в основном выше отметки 107 руб. за 1 евро.
На фоне перипетий с рублем Центробанк принял решение с 10 августа и до конца 2023 года не осуществлять покупку иностранной валюты на внутреннем рынке в рамках зеркалирования регулярных операций Минфина, связанных с бюджетным правилом. «Решение было принято в целях снижения волатильности финансовых рынков», – пояснил регулятор.
И это при том что, как ранее объявил Минфин, в рамках бюджетного правила с 7 августа по 6 сентября будут проводиться операции по покупке иностранной валюты и золота в ежедневном объеме, эквивалентном 1,8 млрд руб.
Из чего наблюдатели сделали вывод, что «работающих элементов бюджетного правила официально не осталось» (Telegram-канал «Твердые цифры», один из участников регулярных макроэкономических опросов Центробанка). Точнее, что бюджетное правило в его полноценном виде будет действовать всего три дня.
Хотя, как пояснил в своем Telegram-канале TruEcon управляющий директор Газпромбанка Private Banking Егор Сусин, во всем этом есть определенный нюанс: «Минфин-то, по сути, будет покупать по этому курсу юань и золото на свой баланс, просто Банк России эти покупки не будет выводить в рынок». Насколько этот шаг оправдан в ситуации существенного отклонения валютного курса от бюджетного плана и не было ли логичнее Минфину заняться другими мерами – вопрос скорее риторический.
«НГ» ранее уже писала о том, что, по мнению ряда экспертов, новое бюджетное правило опять требует пересмотра, так как оно в текущем виде рискует запустить «самоподдерживающийся процесс по девальвации рубля» (см. номер от 06.08.23). В Минфине сомнений по поводу бюджетного правила тогда не поддержали.
Но также, напомним, с 1 августа Центробанк начал операции на валютном рынке в связи с использованием средств Фонда национального благосостояния (ФНБ). В рамках этих операций ЦБ продает юани на 2,3 млрд руб. в день.
Такие действия регулятора – продажа юаней, с одной стороны, и решение не зеркалировать операции Минфина в рамках бюджетного правила, с другой – подают хороший сигнал для курса российской валюты. Но сами объемы продаваемой валюты эксперты считают все же незначительными для того, чтобы остановить ослабление рубля. «Поскольку параллельно с этим продолжается бегство средств российских физических лиц из РФ в валютные депозиты в иностранных банках», – говорит аналитик компании «Финам» Александр Потавин.
Одновременно с этим в экспертном сообществе бродят идеи о пересмотре существующей конфигурации финансовых властей, да и всей парадигмы принятия экономических решений в стране.
Эксперты Института экономики роста им. Столыпина указали на рассинхронизацию российского рынка с мировой финансовой системой и на то, что это привело к качелям в курсах валют.
«Рынок сузился, и курсы на нем не отражают реальный баланс спроса и предложения. Многие операции просто не доходят до России и осуществляются за рубежом, многие идут в форме бартера мимо валютного рынка, то есть искажают реальный курс, не облагаются налогами, вышли из-под контроля», – отметили эксперты института. По их мнению, так будет происходить и дальше.
|
|
Центробанк отреагировал на колебания валютного курса. Фото Reuters |
А значит, «новые условия российской экономики предполагают новый уровень менеджмента». «Здесь надо в какой-то точке встать и определить новый контур: как внеграничные новые операции учитывать при расчете курса, на чем теперь зарабатывать за рубежом вместо нефти и газа, как создать альтернативную систему расчетов, которая поможет бороться с ненаблюдаемыми операциями», – пояснили в Институте Столыпина.
Но возникает вопрос: кто должен за это отвечать? Будут ли Минфин с ЦБ этим заниматься? «Четкая постановка целей, контроль и децентрализация решений видится решением этой новой парадигмы», – полагают эксперты.
Исполнительный директор Института Столыпина Антон Свириденко пояснил «НГ», что именно должны учитывать новые контуры валютной и бюджетной политики. Во-первых, по его словам, «надо понять, из чего состоит импорт, как он используется для бюджетных закупок – и, где это возможно, переориентировать их на российских поставщиков».
Во-вторых, Свириденко напомнил, что, по данным ЦБ, доля рубля в расчетах за экспортные поставки превысила 30% к концу 2022 года. Если идут расчеты в рублях и других нацвалютах, то нужно понять, в чем и какое образуется сальдо, учесть это при формировании курса, «надо это отрегулировать», считает он.
В-третьих, если мы говорим про операции компаний за рубежом, то, как полагает Свириденко, «надо обязать компании (особенно государственные) раскрывать эти сделки, чтобы облагать их налогами, чтобы обуславливать их проведение содействием импорту». «Пусть импорт финансируется за счет средств этих компаний, а государство им будет это возмещать в России в рублях», – предлагает экономист.
В-четвертых, если мы говорим про расчеты, то, по его мнению, «нужен учет бартерных операций, ведь они вышли полностью из поля регулирования». Далее – если говорить про бюджетную политику. «Наверное, надо перестать увязывать бюджет с валютными доходами, а финансировать дефицит, как все, за счет заимствований, в том числе заимствований государства у ЦБ через покупку облигаций», – полагает Свириденко.
Нужны постоянная координация производства и импорта, новые инструменты экспорта, продолжил он. «Сложный, но возможный вариант для нас – внешние займы в юанях и других нацвалютах, обязательная продажа части валютной выручки», – добавил Свириденко. Наконец, судя по его комментарию, чтобы ослабить давление на бюджет, нужно снизить ставки напрямую для проектов структурной перестройки.
Заниматься решением этих задач должен, видимо, не Минфин и не ЦБ, а специальный координационный совет при правительстве, следует из пояснений Свириденко.
Разъясняя же тезис про «децентрализацию решений», эксперт напомнил, что «регионы сталкиваются с трудностями на фоне бюджетных ограничений, большинство регионов и муниципалитетов дотируемые». «Им сейчас надо бы дать возможность выпускать свои долговые инструменты под развитие, под решение текущих проблем», – полагает он.
Перечисленные тезисы порождают среди экспертов новые дискуссии о происходящем в экономике. «Кто-то называет удаление курса рубля от фундаментально обоснованных уровней рассинхронизацией. Мы считаем, что на внутреннем рынке просто не хватает иностранной валюты, а там, где есть дефицит, всегда есть рост курса», – говорит Потавин.
«Курс нацвалюты реализует девальвационные ожидания, разрушая хрупкую конструкцию доверия к рублю, усиливая валютизацию сбережений в долгосрочной перспективе, – продолжил эксперт. – Из-за значительной девальвации ухудшается инвестиционный потенциал, в том числе из-за роста ставок. Растет риск дефолтов». Власти, по его мнению, это понимают, «но сейчас главная задача – наполнить бюджет рублями». Для бюджета, как оценивает эксперт, дорогой доллар выгоднее.
«Поиск нового контура валютной и бюджетной политики необходим, но прежде всего стоит сфокусироваться на инвестиционном процессе, развитии внутреннего производства и расширении потребления отечественной продукции с низкой долей импортных компонентов, – комментирует доцент кафедры мировых финансовых рынков и финтеха РЭУ им. Г.В. Плеханова Денис Перепелица. – Это стратегическая задача».
А в текущих обстоятельствах необходимо переходить к формированию бюджета за счет не девальвации рубля, а, например, как считает эксперт, «увеличения налоговой и иных видов финансовой нагрузки на крупные частные и государственные компании». Такой тезис, заметим, тоже способен вызвать волну дискуссий.
При этом, как он отметил, для решения стратегических задач, видимо, действительно нужно встроить в конфигурацию финансовых властей новую структуру.
«Вопрос о необходимости координации политики Центробанка и правительства не первый год стоит на повестке дня. ЦБ продолжает рассматривать дефицит бюджета в качестве проинфляционного фактора, который должен компенсироваться более жесткой денежно-кредитной политикой, – отметил аналитик Института комплексных стратегических исследований Дмитрий Плеханов. – Однако повышение процентных ставок означает увеличение бюджетных расходов на обслуживание госдолга, кроме того, инвесторы в ожидании дальнейшего повышения ключевой ставки сокращают спрос на облигации с фиксированной доходностью, вынуждая Минфин обращаться к заимствованиям по плавающей ставке».
«Новая управленческая парадигма должна предполагать четкую постановку целей и обеспечивать контроль над их исполнением», – добавил также Перепелица. «Но насчет децентрализации можно поспорить, – считает эксперт. – Так как центр принятия решений должен быть один, но должен обеспечивать возможность анализа и учета мнений экспертного и профессионального сообществ».
