Анастасия Башкатова
Первый вице-премьер Андрей Белоусов оценил шансы отечественной экономики на двухпроцентный рост. Фото РИА Новости
Экономика России в «неустойчивом равновесии», объявили аналитики Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП). Описывая это состояние, они указали на несколько «узлов напряженности», влияющих на перспективы: это дисбалансы внешней торговли, инвестиций, бюджета и инфляции. Также ЦМАКП оценил, сколько могут продлиться санкционные ограничения на поставку в РФ комплектующих – около двух лет. Причем первый год позади. Опрошенные эксперты, однако, допускают более затяжной характер конфликта. Тем более что в иностранной разведке уже рассуждают о способности России вести спецоперацию на «длинной дистанции». И есть риск, что в случае затягивания все острее будут становиться проблемы именно с оборудованием и человеческим капиталом, следует из оценок Института Гайдара.
В российской экономике сейчас сформировалось минимум четыре «узла напряженности», от разрешения которых зависит переход в среднесрочной перспективе либо к развитию, либо к стагнации. Пока маятник может качнуться как в ту, так и в другую сторону, ведь экономика РФ сейчас находится в состоянии «неустойчивого равновесия». Такую характеристику дали в новом выпуске «Тринадцати тезисов об экономике» аналитики ЦМАКПа. Имеются в виду 13 аналитических докладов, посвященных урокам 2022 года и вызовам 2023-го. Пока был обнародован только первый доклад.
Итак, один из «узлов напряженности» – дисбаланс во внешней торговле. Как напоминают аналитики, немедленным результатом «санкционного шока» в прошлом году стало сжатие как импорта, так и экспорта товаров, причем импорт сокращался существенно быстрее экспорта. Но сейчас ситуация обратная. Экспорт товаров, как уточняется, продолжает снижаться как в стоимостном, так и в физическом выражении, «причем ускоренно». В то же время импорт вслед за конечным спросом в последнее время стал расти.
«Судя по косвенным признакам, с опережающим темпом растет импорт готовых потребительских товаров, а инвестиционных – заметно медленнее. Это, в свою очередь, сдерживает восстановление динамики инвестиций», – обратил внимание автор доклада, руководитель направления ЦМАКПа Дмитрий Белоусов.
Если дисбаланс сохранится, то «есть значительный риск того, что, во-первых, к моменту «перезапуска» по крайней мере части российских производств (потребительских и, возможно, инвестиционных) соответствующие позиции на рынках уже будут заняты продукцией производителей из дружественных стран – Китая, Индии, Белоруссии, Ирана», пишет ЦМАКП.
А во-вторых, существует риск дестабилизации торгового баланса – «с соответствующими последствиями для обменного курса рубля и инфляции».
Второй «узел» – «инвестиционный дисбаланс: много строительства, мало машин». В условиях кризиса важнейшим фактором поддержки инвестиционного процесса в целом была строительная деятельность, причем в очень широком диапазоне, включая строительство многоквартирных домов в крупных городах, которое стимулируется активным продвижением разных вариантов ипотеки, развитие транспортно-логистической инфраструктуры, восстановление разрушенных городов Донбасса, строительство объектов и инфраструктуры военного назначения, перечислил Дмитрий Белоусов.
Однако проблема, по его словам, в том, что «ресурсы для расширения строительной деятельности, очевидно, ограничены как в силу напряженности бюджета, так и в силу естественных ограничений спроса на жилье со стороны населения в условиях экономического кризиса».
И существенным фактором, способным активизировать инвестиционный процесс, мог бы стать рост инвестиций в машины и оборудование. Но с этим пока сложно по двум причинам: из-за пресечения поставок комплектующих, из-за «ставшего неизбежным роста неопределенности в новых условиях «экстренной» структурной перестройки экономики».
ЦМАКП призывает налаживать новые логистические пути для инвестиционного импорта и собственного производства машин и оборудования (в том числе через вынос части «чувствительных» производств в дружеские и нейтральные юрисдикции), укреплять взаимодействие государства и бизнеса в рамках инвестиционного процесса, развивать денежные рынки, трансформирующие краткосрочные сбережения в долгосрочные инвестиции.
При этом, рассуждая о санкционных ограничениях на поставки комплектующих в РФ, ЦМАКП назвал их, «очевидно, временными» и привел оценки, сколько они могут продлиться: «По опыту других стран – около двух лет».
Третий «узел» – рост системной нагрузки на бюджет. Ключевое значение приобретает эффективность использования ограниченных ресурсов бюджета. Госрасходы должны не просто стимулировать отдельные отрасли, а способствовать развитию «сопряженных бизнесов». Наконец, четвертый «узел» – проблема устойчивости низкой инфляции. В этом году инфляция быстро снижается, но во многом это связано с сугубо временными факторами, предупреждают аналитики.
Правительство сейчас демонстрирует оптимизм относительно того, куда поворачивает экономика. Глава Минэкономразвития Максим Решетников сообщил, что «с марта мы видим уже достаточно устойчивый рост». И по итогам года он может составить даже чуть больше, чем те 1,2%, которые были прописаны в улучшенном прогнозе Минэкономразвития.
А первый вице-премьер Андрей Белоусов допускал даже двухпроцентный рост по итогам года. По его словам, «у нас есть все шансы не просто войти в положительную область, а вырасти на 1–2%».
Другой вопрос в том, как оценивать такие цифры – как развитие или стагнацию? Ведь, как сообщали ранее на ученом совете в Институте народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН, если экономика РФ из года в год будет расти на 1–2%, то это значит, что она скатится в стагнационную ловушку, это создаст «критические риски». Таких показателей недостаточно. Минимальные темпы экономического роста – 3–3,5%. Это требование безопасности страны, уточняли в ИНП РАН (см. «НГ» от 23.04.23).
Еще более важный фактор, влияющий на перспективы российской экономики, а значит, и на разнообразные развилки, узлы, точки напряжения, в перечислении которых соревнуются эксперты, – продолжительность конфликта, вероятность его затягивания.
Допустим, как сообщил глава Федеральной разведывательной службы Германии Бруно Каль, Россия в состоянии продолжать спецоперацию «на длинной дистанции». Разведслужба не видит, чтобы конфликт как-то пошатнул авторитет российского государства, передает его слова ТАСС.
Самая часто обсуждаемая версия – санкционное давление может продлиться значительно дольше двух лет, причем вне зависимости от ситуации в Украине. «Если вспомнить опыт Ирана, Кубы или поправку Джексона–Вэника, то речь может идти о десятилетиях, – считает эксперт компании «Ива Партнерс» Артем Клюкин. – Два года – это скорее срок, необходимый, чтобы сформировать схемы обхода санкций, заместить часть импорта собственными силами, занять освободившиеся ниши поставщикам из дружественных стран».
И как бы парадоксально это ни звучало, затягивание, по мнению Клюкина, формирует более понятную ситуацию для инвесторов: «Есть смысл вкладываться в капиталоемкие и долгосрочные проекты – в строительство производств, призванных занять освободившиеся ниши, в инфраструктуру, обеспечивающую перенаправление экспортно-импортных потоков».
Но, конечно, нужно готовиться и к тому, что затягивание чревато как накоплением старых проблем, так и появлением новых дисбалансов. «В среднесрочной перспективе продолжат накапливаться проблемы с заменой и обслуживанием зарубежных машин и оборудования, что также негативно скажется на общей эффективности внутреннего производства. Отток человеческого капитала в условиях повышенной неопределенности, вероятно, сохранится», – сделал предположение завлабораторией международной торговли Института Гайдара Александр Кнобель.
В то же время, как считает доцент Финансового университета при правительстве Ольга Панина, российский рынок имеет огромный потенциал для работы компаний в самых разных сферах, включая комплектующие, причем этот потенциал уже сейчас привлекателен как для производителей из дружественных стран, так и для отечественных.
